Мое непослушное сердце
Шрифт:
В воде мелькнул алый огонек. Что ж, за годы пребывания в летних лагерях она здорово научилась плавать, недаром рассекает воду ровными изящными гребками. И это складное, подтянутое тело…
Опять! Да когда же он перестанет об этом думать? Лучше уж вспомнить, как часто она заставляет его смеяться.
В то же время Молли неизменно пытается проникнуть в его мысли, но уж этого он ей не позволит сделать! Его голова привинчена к плечам куда надежнее, чем ее, так что пусть не надеется!
Кевин вдруг сообразил,
Он даже шею вытянул, ожидая, когда в волнах мелькнет красный лоскуток. Ничего.
Кевин насторожился. Может…
Поверхность воды оставалась гладкой. Кевин быстро зашагал к берегу. Но тут показалась ее голова, маленькая точка вдалеке. Прежде чем снова исчезнуть, Молли с трудом выдавила одно слово:
— Помогите…
Кевин пустился бежать.
Молли сколько могла задерживала дыхание, но все же вынырнула, чтобы вздохнуть. И что же? Ее расчеты оказались верны — Кевин с разбегу бросился в воду. Должно быть, в крови снова бурлит адреналин, а это ему только на пользу.
Она беспомощно колотила по воде руками, пока не убедилась, что он заметил ее, а потом ушла под воду, нырнув как можно глубже и отплывая вправо. Конечно, так нечестно, постыдно, и вообще она негодяйка, но все это ради него.
Скучающий Кевин — несчастный Кевин. Он заслужил хоть какое-то развлечение, недаром ведь в этом лагере вечно умирал с тоски. Может, поняв, что и тут можно жить с размахом, преодолевая трудности и борясь с опасностями, он не продаст «Уинд-Лейк», Молли всплыла, увидела, что благодаря ее умелым маневрам он слишком отклонился влево, набрала в грудь воздуха и исчезла.
Когда Дафна ушла под воду в третий раз, Беини поплыл…
Не пойдет. Стереть.
Как только Бенни ушел под воду в третий раз, Дафна как можно быстрее поплыла…
«Поделом Бенни, если Дафна его спасет. Нечего было нос задирать, — ханжески подумала Молли. — И не следовало плавать в одиночку, без товарищей».
Она открыла глаза под водой, но озеро замутилось после вчерашнего дождя, так что увидеть ничего не удалось. Она вспомнила, какими привередами были некоторые ее подруги по лагерю, когда речь заходила о купании в озере.
«А вдруг? — кудахтали они, направляясь к бассейну. — Ни за что».
Но в первые же каникулы Молли привыкла плавать в озере и могла часами резвиться в воде.
Легкие начало жечь, поэтому пришлось всплыть. Кевин оказался слева, ярдах в пятнадцати от нее. Некстати вспомнив басню о мальчике и волке, она сделала следующий ход:
— Помогите!
Он развернулся. Лицо бледное, мокрые светлые пряди прилипли к высокому лбу.
— Держись, Молли!
— Скорей!
— …дырка в голове…
— …судорога… — промямлила Молли и снова «утонула», уйдя вправо.
Опять легкие горят. Пора выныривать.
Недаром Кевин почти двадцать лет выдергивал принимающих из любого скримиджа — сейчас он мгновенно отыскал ее глазами. Мощными взмахами рук рассекая воду, он рванулся вперед с такой быстротой, что Молли, не сводившая с него зачарованных глаз, едва не забыла о своей «судороге».
Его рука скользнула по ее бедру, обвилась вокруг узеньких трусиков купальника.
Его рука на ее попке. Следовало бы предвидеть, что так и будет.
Он сильно дернул за трусики, чтобы притянуть ее ближе, и завязки не выдержали. Кевин обхватил Молли за талию и вытащил на поверхность.
Только вот трусики ушли в противоположном направлении.
Доигралась! Чтo теперь делать?
— Ты в порядке?
Молли успела рассмотреть его лицо. Похоже, ей удалось здорово его напугать. Угрызения совести, однако, не мешали ей кашлять и отплевываться. Интересно, что будет дальше?
Она почти голая!
А он… он дышит так ровно! Ничуть не устал!
На мгновение Молли позволила себе расслабиться и насладиться ощущением абсолютного покоя и безопасности в его объятиях.
— Я… у меня судорога.
— Какая нога?
Его собственная нога слегка задела ее бедро, но он, кажется, этого не заметил.
— Погоди… погоди минуту.
Кевин повернул ее лицом к себе. Молли заметила, что тревога сменилась злостью.
— Как ты могла пойти на озеро одна? А если бы утонула?
— Ты прав, я сглупила.
— Какая нога?
— Моя… то есть левая. Но мне уже лучше. Я могу ею двигать.
Он отпустил ее руку и потянулся к ноге.
— Нет! — взвизгнула она, боясь, что он обнаружит кое-что такое, о чем ему знать не полагается.
— Опять сводит?
— Не… совсем.
— Давай к берегу. Там я посмотрю.
— Мне уже легче. Я могу…
Но он, не обращая внимания на жалкий лепет, снова поволок ее к пляжу.
— Кевин… — Она набрала полный рот воды и закашлялась.
— Да не дергайся же, черт побери!
Ну что за милое обращение к утопающему! Сразу отрезвляет!
Молли старалась отстраниться, не задеть его, не выдать себя, но он так и норовил прижаться к ней. Вперед и ближе, вперед и ближе…
Ощущения оказались такими острыми, что Молли застонала.
Ритм его движений изменился, и, поняв, что его ноги коснулись дна, Молли попыталась вырваться.
— Отпусти меня. Я сама.
Он проплыл еще немного, прежде чем разжать руки и встать. Молли последовала его примеру. Вода доходила до подбородка ей и до плеч — Кевину. Вид у него был мрачнее некуда. Хоть не скучающий, и то слава Богу.