Моё Пламя
Шрифт:
От этого лицо Ерота казалось ещё более мрачным, а в карих глазах, отражающиеся огоньки виделись чем-то потусторонним.
Невольно передернула плечами. Закончится ли всё это когда-нибудь?
Ну да, язвить на тему, что жизнь-то не вечная, конечно, весело, но… Черт, я и вправду устала.
Остальные попытки задать хоть какие-то вопросы провалились. Ерот откровенно огрызался. Единственное, что удалось вытрясти, это то, что меня ожидала крайне приятная перспектива остаться одной на дороге, немного не доезжая высокогорной заставы. Мароне должен был сдать баронессу с рук на руки, а после возвращаться
Ерот вышел из кареты и подошел к кучеру, что-то ему вещая и показывая куда-то в сторону. Выскочить, пока он отвлекает и скрыться в кромешной тьме за ближайшими деревьями, что росли на склоне, труда не составило. А вот последующие часа полтора были весьма тревожными.
Те, кому доводилось провести ночь в горах, вдалеке от привычной цивилизации, знают, какая там стоит тишина. Я об этом раньше лишь читала, но факт известный. А с учетом, что в это время проходящий рядом тракт был пустынен, а до ближайшего селения, с тем самым кордоном, несколько миль вверх, то можно легко вообразить, что ты попал куда-то в необитаемое место.
Нет, я не чувствовала страха перед природой или дикими животными, в конце концов я далеко не беззащитная — Огненная ведьма все же и уже привыкла чувствовать силу — но поймала себя на том, что чуть ли не впервые осталась совсем одна в мире Сангеи. Ведь везде, даже на берегу Тае возле Волантеса, это была лишь иллюзия одиночества.
Сейчас я была действительно предоставлена сама себе.
Свобода, Машка! Ага, прямо как у хомяка в аквариуме — делай, что хочешь, но дальше стекла все равно не сунуться.
Ладно уж, не ной, а вдыхай вольный воздух, пока позволяют.
Я зябко куталась в плащ, опираясь спиною на ствол раскидистого дерева, что цеплялось пальцами корней за камни.
Мысли хаотично перетекали с одной темы на другую, но неизменно возвращались всё к тому же — к одному Огненному.
Вот даже интересно, Машка, сколько времени на сей раз у тебя займет приход в себя после влюбленности? Мало тебе было глупой юношеской любви? Ты ведь не думала, что раз досталось тело красотки, то и судьба начнет благоволить?
Не думала. Хотя и мечтала… Уж этого не запретить.
Всё, забудь. У тебя и так ещё вагон проблем. Ты же не веришь в бескорыстную помощь, особенно, когда тебе уже проговорились, какие дорогие и сложные зелья на твой побег потратили.
Платить придется. Это сто процентов.
За этими логическими выкладками я погрузилась в созерцание и вздрогнула, когда небо где-то выше по дороге, за той самой горой, что отделяла долину Тандем от остального Предела, и пути в Империю Четырех Стихий, вспыхнуло зарево.
И почти одновременно раздался стук копыт.
Я вжалась в ствол, пытаясь слиться с пейзажем, тревожно всматриваясь вдаль. Впрочем, с дороги меня увидеть не должны. Всадник мчался галопом вниз, но затормозил аккурат напротив моего убежища.
— Маршалла, ты где? Быстрее на коня!
Голос Ерота я узнала и выбралась к дороге, спотыкаясь об острые булыжники и шипя ругательства под нос.
— Что происходит? — я указала в сторону горной
— Бездна, некогда! — рявкнул маг, быстро наклоняясь и без труда затаскивая мою тушку в седло, помогая усесться перед ним.
— Так что случилось? — не сдавалась я.
— Нападение, — недовольно пробурчал он, пуская коня рысью, и высматривая сбоку одному ему ведомые ориентиры. — Ангейцы. И с ними сины, сильные сины! Непонятно как пробрались, отродье Безликого, но застава должна выстоять. Скорее всего… — я не видела его лица, но Ерот явно скривился. — Нам надо уйти с дороги, пока никто не рванул за подкреплением.
— То есть? Что, никто не знает ещё, и они могут не устоять? — я возмущенно повернула голову к магу, — Там же мирные сёла! Женщины, дети! Ерот, ты же страж! Как ты можешь! Мы должны, слышишь…
— Вечный подери, я так и знал, — пробормотал мужчина.
Острый запах трав ударил в ноздри резко. В глазах моментально потемнело, я только успела вскинуть руку, плетя руны, но не успела…
И следующие, что смогло уловить моё сознание, которое с огромным трудом выплывало из той глубокой бездны, куда его так ловко и вероломно отправили, был очень знакомый и весьма рассерженный голос:
— Мароне, ты форменный идиот! Если с ней или ребенком что-то случится из-за того, что ты, толстокожее животное, с девицей сладить не в состоянии, то сумма твоего гонорара резко уменьшится! И в твоем желании быть вольным от обязательств и богатым, появится существенная поправка, в виде свободы с голым задом! — как всегда едко выговаривала Ганна Мольд.
Что за бред! О ком она?
Странный смысл слов никак не желал укладываться в моей голове.
Глава 42
А жизнь-то становится всё занимательнее! Главное, научиться это ценить!
Такие незатейливые мотиваторы надо бы прикрепить себе на лоб, чтобы иногда, заглядывая в зеркало, самой себе напоминать, что всё относительно и стоит смотреть под другим углом.
Пока не получалось. Особенно сидя на какой-то шкуре и разглядывая собственные руки, кисти которых украшало некое подобие кольчужных варежек, очень плотно сидящих на ладонях так, что снять не удастся. Да и двигать свободно пальцами тоже получается с трудом, разве что сгибать.
А уж колдовать точно не выйдет. Предусмотрительные, чтоб их…
После услышанного монолога, я как-то резко пришла в себя.
И чуть из себя же не вышла! Но злость — штука непродуктивная, хотя порой необходимая.
Я, не скрываясь, приняла сидячее положение, осматриваясь по сторонам под внимательным взглядом Верховной ведьмы и моего вероломного проводника.
Ну, если с присутствующими действующими лицами всё было относительно ясно, то само место удивило. Какая-то хижина, или даже пристройка к нише в скале, судя по сплошной каменной стене сзади и части свода. Скудная обстановка, пара деревянных нар, покрытых плохо выделанными шкурами, очаг в центре, дым от которого тонкой струйкой тянулся к дыре в бревенчатом потолке, какие-то ящики по углам и сколоченный, похоже из таких же ящиков, стол. На треноге над кострищем исходил паром котелок с чем-то ароматным, наподобие травяного чая, а прямо виднелся выход, прикрытый огромной шкурой, напоминающей медвежью.