Мое последнее слово. Речи подсудимых на судебных процессах 1966 - 1974}
Шрифт:
Как мне объяснить свои действия? Я вынужден повторить тот же аргумент, который я привел, когда группа атеистов, зашедших в церковь, спросила, знаю ли я о том, что обучение детей религии запрещено. И я повторил слова, которые произнесли первые ученики Иисуса Христа перед Синедрионом: «Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам».
1. Следовательно, если я обучаю детей истинам веры, то делаю это согласно наставлению Христа' «Итак идите, научите Уча их соблюдать все, что я повелел вам». Это наставление обращено ко всем, без различия между взрослыми или детьми Оно призывает не к изучению образа жизни какого-либо философа, но к тому, чего хотел Христос, подчеркивая прежде всего Его самую главную заповедь:
2. Католическая церковь закрепила этот завет Христа юридически, включив его в три статьи своего Кодекса канонического права (Сойех. Типз Сапошс! 129, 130, 131).
3. Родители продолжают следовать этому завету, обучая своих детей истинам веры, образу жизни, указанному Христом, и это им принадлежит естественное право воспитывать своих детей. Когда родители хотят обучать своих детей музыке, они обращаются к учителю музыки; математике — к учителю математики, и так далее. Вследствие этого мы, священники, оказываемся между двумя законами.
Можно было бы предположить, что государство, издавая законы, стремится только к благу своих граждан. Но это немыслимо без свободы совести, без признания за родителями права воспитывать своих детей. Более того: Советский Союз подписал также и ратифицировал Декларацию прав Человека. Об этом много говорилось год тому назад, в связи с подобным же процессом над священником Шешкявичусом, поскольку этот процесс касался не только отдельного человека, обвиняемого, но всей католической Церкви, как юридического лица. Я полагаю, что бесполезно здесь отмечать, что проблема эта становится уже как бы проблемой определенной географической местности. Однако следует упомянуть о последнем заявлении на эту тему Генерального секретаря Коммунистической партии СССР Брежнева.
Уполномоченный Совета по делам религии при Совете Министров СССР по Литовской ССР, Ругенис, в официальном интервью редактору литовской газеты за границей, И о кубке, подчеркнул, что в Литве осуществляется полная свобода религии и совести. Он даже заявил, что никто не имеет права ни у кого спрашивать о его религиозных убеждениях. Впоследствии Иокубка описал положение религии в Литве в своей книге «Теву Земе» (Земля отцов), вышедшей в Чикаго. Это положение обсуждалось также и в небольшой брошюре, недавно изданной в Литве по-английски и итальянски «Религия в Литве». Согласно официальной версии, отношение правительства к этому вопросу, — не только в прошлом, но и до недавнего времени — таково, что в Литве практикуется полная свобода религии.
Но свобода католической церкви, поскольку она является юридическим лицом, должна быть не номинальной. Если ее существование разрешено, то из этого следует, что ей должно быть разрешено питаться, дышать и так далее. Если официально признано существование священников, то необходимо считаться с тем, что они исполняют свои главные функции, то есть совершают богослужения, отпускают грехи именем Божиим, и наставляют. Меня, по-видимому, подвергли суду за исполнение того, что является моими прямыми обязанностями. Читая протоколы судебных заседаний, заявления атеистов в различных местах, где я работал, я вижу, что меня обвиняют за то, что я исполнял свой долг. К сожалению, по этому поводу не имеется свидетельства епархиального управления. Может быть, оно тоже считает меня виновным в исполнении моих обязанностей?
Судья: м следовало бы ознакомиться с обстановкой, которая несомненно повлияла на мое поведение! предшествовавшее суду: бесчисленные случаи нарушения атеистами или различными правительственными учреждениями закона о свободе совести.
Определение «атеист» я употребляю здесь, как наиболее подходящее для данного случая, потому что атеист — будь это сотрудник органов государственной безопасности, или административного аппарата, или народного образования — обычно проявляется одинаково — это борец против Бога. Законы СССР разрешают проблему свободы совести путем отделения Церкви от
Для примера можно привести некоторые факты из наиболее схожих с настоящим процессом.
Прежде всего, верующие замечают свое неравное положение перед лицом закона, неравенство, о котором свидетельствует наличие у атеистов своей печати и школ, в то время как верующие лишены и того, и другого Если священников наказывают за то, что они подготавливали детей к первому причастию, то интересно было бы знать, состоялся ли хоть один судебный процесс над каким-нибудь атеистом за то, что он нарушил интересы верующих, в частности, на основании дополнения к ст. 143 Уголовного кодекса, изданного в 1966 г А таких случаев можно было бы привести множество'
а) например, год тому назад учительница средней школы из Вилкавишкиса была отстранена от преподавания за то, что она верующая Ей не только запретили преподавать, но вообще заниматься каким-либо трудом Может быть, это не является нарушением свободы совести? А ведь это отнюдь не единичный случай в наших кругах;
б) кроме того, вследствие рвения атеистов, люди, и в особенности молодежь, студенты и руководящие работники, не посещают церковных служб Разумеется, они чисто инстинктивно чувствуют, что лучший путь к познанию Бога есть наблюдение за лицом человека, погруженного в искреннюю молитву. Они инстинктивно чувствуют, что то, что мы называем дарованием благодати, так же как и сила веры, неразрывно связаны с богослужением Поэтому, хотя свобода совести и существует, внутренняя культура людей, в особенности молодежи, не может развиваться В целом ряде случаев преподаватели не позволяли ученикам, присутствовавшим на похоронах, войти в церковь или же принуждали их выйти. Разве это не есть покушение на свободу совести?
Об этих и подобных фактах, хорошо известных в народе, не могут не знать власти Почему они ничего не предпринимают? Неудивительно поэтому, что верующие не чувствуют себя равными перед законом. Более того, верующим особенно трудно понять, почему власти ни разу не ответили на их жалобы о существующей дискриминации Из печати ясно, что соответствующие органы власти должны отвечать на любые заявления в течение одного месяца Реакция верующих на настоящий судебный процесс тоже может служить примером. Летом этого года, когда дети обучались в церкви истинам веры, в церковь вошла группа атеистов, детей тайком сфотографировали и записали их имена Матери поднялись на защиту своих детей. В церкви произошли беспорядки. Принимая во внимание психологию людей, немного не хватало, чтобы повторилось нечто подобное событиям в Кражяе, как это было во времена царского гнета.
После этого инцидента родители 6? детей обратились с жалобой в Комиссию партийного контроля при Центральном Комитете Коммунистической партии Литовской ССР Однако ответа не было, несмотря на то, что были даны адреса всех подписавшихся.
Перед лицом подобных фактов невольно возникает вопрос: почему община верующих остается вне закона? Способствует ли такое положение уважению к конституции? Должно ли удивляться тому, что у людей возникает мнение, что Конституция, гарантирующая свободу совести, а также ратификация Декларации прав Человека — служат чисто пропагандным целям? Дополнение к ст. 143 Уголовного кодекса, изданное в 1966 году, также звучит как чистая пропаганда (наказания за нарушение свободы верующих), такое же впечатление производят интервью Ругениса Иокубке, издание «Теву Земе», «Религия в Литве» и другие статьи, в которых содержатся рассуждения о свободе совести. Видя все это, почему республиканские власти не вмешиваются? Неужели существуют тайные законы, противоречащие официальным и неизвестные народу?