Мое прекрасное искупление
Шрифт:
Я наконец–то нашла ту любовь, ради которой стоило рискнуть разбитым сердцем.
Мы должны были найти друг друга, чтобы наконец понять, что любовь невозможно контролировать. Прогнозы, предположения и запреты были иллюзиями. Моя любовь к нему была непостоянной, неуправляемой и подавляющей, но... это была любовь. Любовь была настоящей.
Эпилог
Хоть и прошли годы с того момента, когда у меня в каждой комнате лежали наполовину распакованные коробки, организованный хаос заставлял меня улыбаться. Воспоминания
Звук автомобильного двигателя усилился, когда он пришел в движение, и фары скользнули по стенам перед тем, как погаснуть. Я прошла через гостиную и выглянула за занавеску рядом с входной дверью. В окрестностях было тихо. Единственным движением была машина на моей подъездной дорожке. Почти все окна в соседних домах были темными. Мне нравился новый дом и новое общество. На моей улице жило много молодых семей, и хотя в дверь постоянно стучали, и казалось, что принимая ежедневные просьбы на покупку шоколада или сыра от местных школьников, я чувствовала себя дома гораздо сильнее, чем когда–либо раньше.
Темная фигура вышла из машины и схватила брезентовую сумку. Потом фары снова включились, машина отъехала назад и уехала. Я вытерла вспотевшие ладони о худи, когда тень мужчины медленно прошла к моему крыльцу. Я не ожидала его здесь еще. Я не была готова.
Он поднялся по ступенькам, но помедлил, когда достиг двери.
Я повернула замок и потянула ручку на себя.
– Все кончено?
– Все кончено, – сказал Томас, выглядя опустошенным.
Я открыла дверь шире, и Томас вошел внутрь, притянув меня в свои объятия.
Он не говорил. Он едва дышал.
С момента моего переезда мы жили по разным концам страны, и я стала привыкать скучать по нему. Но когда он уехал с Трэвисом через несколько часов после того, как остатки его вещей были отправлены в наш новый дом в Квантико, я испугалась. Эта уступка была не просто опасной. Вместе Томас и Трэвис провели обыск в офисах Бенни Карлизи, и организованная преступность в Вегасе никогда уже не будет прежней.
Судя по выражению Томаса, все прошло не слишком хорошо.
– Тебя допрашивали? – спросила я.
Он кивнул.
– Но Трэвис отказался. Он пошел прямо домой. Я беспокоюсь за него. У них с Эбби годовщина.
– Ты хочешь поговорить об этом? – спросила я.
– Нет.
Я ждала, зная, что он всегда так говорил, прежде чем начать рассказ.
– Прикрытие Трэва было раскрыто. Бенни и его парни увели его в подвал. Я сначала запаниковал, но Сойер узнал их местонахождение. Мы слышали, как они битый час избивали Трэвиса.
– Иисусе, – сказала я, коснувшись его плеча.
– Трэвис получил кое–какую информацию, – Он невесело усмехнулся, – Бенни произнес пафосную речь и выдал ему все, думая, что Трэвис умрет.
– И? – спросила я.
– Тупой сукин сын угрожал Эбби. Он начал в подробностях рассказывать о пытках, которые она бы пережила, когда он убъет Трэвиса. Это было довольно красочно.
– Итак, Бенни мертв, – сказала я, и это было больше утверждение, чем вопрос.
– Да, – сказал Томас со вздохом.
– Годы работы, и Бенни даже не увидит, каков зал суда изнутри.
Томас нахмурился.
– Трэвис сказал, что ему жаль. У нас все еще много работы. Мик Эбернати имеет связи со многими боссами кроме Бенни. Мы можем работать над делом с этой точки.
Я нежно запустила пальцы в волосы Томаса. Он не знал, что у меня и Эбби есть секрет. Она передала бы Бюро все, что у нее было на ее отца взамен на то, что ее муж останется дома и не заработает себе проблем. Эбби согласилась передать это Трэвису на их годовщину, и он предоставит эти данные Вэл, которая была повышена до нового помощника оперативного сотрудника в Сан–Диего.
– Я обещала тебе, что закончу распаковывать вещи к тому моменту, когда ты приедешь домой, – сказала я, – Мне плохо.
– Все нормально. Я хотел помочь, – сказал он.
Его мысли было где–то в другом месте.
– Мне жаль, что тебя там не было. Это был больше твой момент, чем мой, – Он посмотрел вверх и дотронулся растянутой ткани моего худи, закрывавшей мой выпирающий живот – вторую незапланированную вещь, которая случилась с нами.
– Но я рад, что тебя не было.
Я улыбнулась.
– Я больше не могу видеть мой шрам.
Томас встал и обхватил меня своими большими руками.
– Теперь я наконец–то здесь, и ты просто можешь смотреть на мой следующие одиннадцать недель – плюс–минус несколько дней – пока ты снова не сможешь видеть свой.
Рука об руку, мы пошли через нашу гостиную, и Томас провел меня через дверь нашей спальни. Мы вместе сели на кровать и смотрели на мерцающее пламя и танцующие тени на картонных рамках для фото и безделушек из нашей жизни вместе.
– Ты думаешь, мы бы придумали более эффективную систему для этого сейчас, – сказал Томас, нахмурившись и посмотрев на коробки.
– Ты счастлив, что мы переехали? – спросила я.
– Я счастлив, что ты получила эту работу. Ты работала для этого долгое время.
Я подняла бровь.
– Ты сомневался во мне?
– Ни секунды. Но я нервничал по поводу должности помощника оперативного сотрудника в Вашингтоне. Я начал спешить с обустройством, прежде чем появится малыш, а ты, кажется, совсем не спешишь с тем, чтобы я приехал сюда.