Мое прекрасное несчастье (Прекрасная катастрофа)
Шрифт:
Мы протанцевали до утра, а потом текила, бегущая по венам, погрузила меня в забытье.
Глава 8
СПЛЕТНИ
Когда я наконец открыла глаза, то увидела вместо подушки чьи-то ноги. Трэвис в отключке сидел спиной к ванной, прислонив голову к стене. Выглядел он не лучшим образом, под стать моему состоянию. Я сбросила с себя одеяло, встала и с ужасом посмотрела на свое отражение в зеркале над раковиной.
Жалкое зрелище.
Вокруг Трэвиса валялись простыни, полотенца и одеяла. Он соорудил здесь лежку, пока я избавлялась от пятнадцати рюмок текилы. Парень держал мои волосы над унитазом, а потом всю ночь сидел рядом.
Я включила воду и подставила руку под струю, подбирая нужную температуру. Стерев с лица следы макияжа, я услышала стон, доносящийся с пола. Трэвис зашевелился, потер глаза, потянулся, потом посмотрел на место рядом с собой и в панике подскочил.
— Я здесь, — сказала я. — Почему бы тебе не лечь в кровать? Поспи немного.
— Ты в порядке? — спросил он, протирая глаза.
— Да, со мной все нормально. Если такое сейчас возможно. Будет лучше, когда приму душ.
— Ты вчера побила все рекорды, — сказал Трэвис, поднимаясь. — Не знаю, откуда такие способности, но не советую повторять.
— Трэв, там, где я росла, это было в порядке вещей.
Он приподнял мою голову за подбородок и вытер остатки туши под глазами.
— Для меня как раз напротив.
— Отлично. Я больше так не буду. Счастлив?
— Да. Кстати, я тебе кое-что скажу, если обещаешь не психовать.
— Боже, что я натворила?
— Ничего, но стоит позвонить Америке.
— Где она?
— В «Моргане». Она вчера повздорила с Шепом.
Я наспех помылась и натянула на себя одежду, оставленную Трэвисом на раковине. Когда я вышла из ванной, они с Шепли сидели в гостиной.
— Что ты сделал? — потребовала я объяснений.
Шепли уныло посмотрел на меня.
— Она всерьез разозлилась.
— Что случилось?!
— Я взбесился, что она подначивала тебя столько пить. Думал, все закончится в больнице. Слово за словом, а потом я помню, что мы накричали друг на друга. Эбби, мы напились. Я сказал лишнего, — покачал он головой и уткнулся взглядом в пол.
— Например? — сердито спросила я.
— Обзывал ее по-разному, чем совсем не горжусь, а потом сказал, чтобы она уходила.
— Ты выгнал ее пьяной? Совсем спятил? — Я схватила сумочку.
— Полегче, Гулька. Ему и так непросто, — проговорил Трэвис.
Я выудила из сумочки мобильник и набрала номер Америки.
— Алло? — гробовым голосом ответила она.
— Только что обо всем узнала. — Я вздохнула. — Ты в порядке? —
— Нормально. Он козел. — Подруга была немногословной, в ее голосе слышалась обида.
Америка достигла мастерства в сокрытии своих эмоций, но от меня их не утаить.
— Извини, что не поехала с тобой.
— Эбби, тебе было не до этого, — отмахнулась она.
— Почему бы тебе за мной не заехать? Обо всем поговорим.
В трубке раздалось ее дыхание.
— Не знаю. Я не хочу сейчас с ним встречаться. — После долгой паузы я услышала бряцанье ключей. — Хорошо. Буду через минуту.
Я прошла в гостиную, перебрасывая сумочку через плечо. Парни пронаблюдали, как я открыла дверь и стала ждать Америку. Шепли подался вперед.
— Она приедет сюда?
— Шеп, Мерик не хочет тебя видеть. Я сказала ей, что ты останешься внутри.
Он вздохнул и повалился на подушки.
— Она меня ненавидит.
— Я поговорю с ней, а вам лучше придумать какое-нибудь потрясающее извинение.
Через десять минут на улице дважды просигналила машина. Я захлопнула за собой дверь. Как только я добралась до нижней ступеньки, мимо меня промчался Шепли, склонился над красной «хондой» Америки и заглянул в окно. Я остановилась, видя, что Америка игнорирует его, глядя прямо перед собой. Потом подруга опустила окно, и Шепли начал что-то объяснять. Завязалась перебранка. Я решила уйти, оставить их наедине.
— Голубка!.. — сказал Трэвис, спускаясь по ступенькам.
— Совсем плохо дело.
— Позволь им самим разобраться. Идем внутрь, — сказал он, за руку ведя меня по ступенькам.
— Неужели все было так ужасно? — спросила я.
Трэвис кивнул.
— Ужаснее не придумаешь. Они только выходят из стадии медового месяца, так что справятся с этим.
— Для парня, который ни с кем не встречался, ты чересчур много знаешь про отношения.
— У меня четыре брата и куча друзей, — с улыбкой ответил он.
Внутрь ввалился Шепли и с силой хлопнул за собой дверью.
— Черт побери, она просто невыносима!
Я поцеловала Трэвиса в щеку.
— Теперь моя очередь.
— Удачи, — сказал Трэвис.
Я скользнула в машину и села рядом с Америкой.
— Черт побери, он просто невыносим! — Она фыркнула.
Я хихикнула, и подруга одарила меня гневным взглядом.
— Извини, — сказала я, сдерживая улыбку.
Мы решили прокатиться, и всю дорогу Америка ругалась, плакала и снова ругалась. Временами она принималась разглагольствовать, адресуя свои тирады Шепли. Я молча слушала подругу, позволяя во всем разобраться с помощью метода, известного только ей.