Мое сердце между строк
Шрифт:
Изображение, которое смотрело на меня из зеркало, было таким же.
Медленно я вытягиваю пальцы к странной девушке, которой могла быть и я, когда слева от меня раздается громкий визг. Покрытый шрамами, с козлиной бородкой мужчина, которого я узнала бы всюду, сбивает меня с ног и прижимает крепко к полу.
— Ты — воровка! — кричит Раскуллио. — Ты также ужасна, как сказал принц. Прежде чем наступит ночь, ты станешь кормом для дракона.
Я просто выдумала все это. Это единственное объяснение, которое у меня есть для того, что меня тащат
Но если я только выдумываю это, как выходит так, что канат, которым меня связал Раскуллио, натирает запястья?
Как так получается, что я чувствую запах горящего дерева из хижины Орвилля, как феи, которые такие же большие как комары на анаболиках, дергают меня за волосы и одежду?
Я знаю, что, собственно, должна испытывать панический страх, но я слишком занята тем, чтобы осмотреть все в мире, о котором я так долго думала.
Надо мной, где должно находиться небо, вдали висят части букв. Я могу различить только цвета и контуры, как будто бы я смотрела на солнце со дна пруда.
— Ох, ты Боже мой, — пыхчу я, — это же королевский замок?
— Нет, это буханка хлеба, — ворчит Раскуллио.
— Оливер рассказал мне, что ты воруешь, но он не предупредил, что ты еще и слабоумная...
Если это замок, значит, я сейчас встречу Оливера.
Увижу его впервые, по-настоящему.
Я резко останавливаюсь, так что Раскуллио тоже вынужден остановиться. Скованными руками я пытаюсь разгладить волосы и поправить футболку, чтобы было не заметно возникшую трещину из-за "З". — Я выгляжу приемлемо? — спрашиваю я своего похитителя.
— Я думаю, если вам нравится этот изнуренный, оборванный вид, — он дергает меня дальше, и как по мановению волшебства решетка поднимается, и четыре герольда объявляют триумфально о моем прибытии. Раскуллио снимает мои оковы и толкает меня вперед, так что я приземляюсь на четвереньки между громкими аристократами и придворными дамами.
— Что у нас тут, Раскуллио?
Когда я смотрю вверх, понимаю ,что королева Морин направила свой взгляд на меня. Сверкающие алмазы, сапфиры и рубины на ее короне слепят меня. Ее вечернее платье с золотыми галунами и края ее королевской пурпурной накидки украшены мягким горностаем. Все эти маленькие детали, которые я вижу здесь в непосредственной близости, несравнимы с иллюстрациями книги. Все выглядит таким настоящим...
Потому что все настоящее.
Я чувствую себя как во сне. Вам никогда не снилось ничего подобного, что стопроцентно казалось настоящим, будто вы действительно переживаете это? Так интенсивно, что вы могли бы запечатлеть все в памяти? Так натурально, как будто сон реален?
Королева Морин хватает воздух. — Принесите
Дворянин набрасывает на меня попону, и я закутываюсь в нее, хотя я и полностью одета в шорты и футболку.
Молниеносно я пытаюсь придумать, какое извинения могу принести, за мое присутствие. Книга однозначно закрыта, так как ничего из этого в сказке не происходило. Итак, это значит, что все, что рассказывал Оливер правда: между строк есть совершенно другой мир.
— Ваше Величество, я привел к вам подлую, гнусную воровку! — говорит Раскуллио и королева улыбается. — Я прочитала книгу синонимов, которую ты подарил мне на рождество.
Я встаю и упираю руки в бока. — Для информации, я никакая не воровка.
И я не преступница, не подлая и не гнусная. Наоборот, некоторые люди называют меня умной, остроумной и добросердечной, — поднимаю я подбородок.
— Владение языком, твердая пятерка.
— Умная— Остроумная— Добросердечная, — повторяет королева Морин. Это довольно длинно, дорогая.
У тебя есть прозвище?
— Нет. Мое имя Делайла.
— Почему ты не сказала об это? — спрашивает королева.
— Потому что этот там, — я показываю пальцем на Рускуллио, — представил меня как воровку.
— То, что эта девушка связана с криминалом, я знаю из первых рук, от его Королевского Высочества, Принца Оливера, — сопит Раскуллио.
Королева Морин оценивает меня. — Она не похожа на преступницу. Скорее как гуляка.
— Я ни то, ни другое, — говорю я. — Спросите же Оливера. Он все объяснит.
— Ты знаешь принца Оливера? — спрашивает королева Морин. Недоверчиво она осматривает меня с головы до ног.
— Ваше Величество? — слышу я родной голос.
— Вы звали меня?
И тогда внезапно, всего в метре от меня, стоит Оливер. Сердце бешено бьется о мои ребра. Он больше, чем я его представляла, а его глаза, они вообще не синие как море. Скорее синие как вечернее небо. Но его голос такой же, каким я его знаю. И когда он улыбается, один уз уголков рта поднимается выше, чем другой, так я замечаю, что он настоящий.
— Оливер! — кричу я, и подбегаю к нему, расставив руки.
Бултых.
Я лежу, распластавшись на полу, и три охранника сидят на мне.
— Отпустите ее, — говорит Оливер, убирает охрану и переворачивает меня. — Все в порядке? — спрашивает он и протягивает мне руку, чтобы помочь.
Я не издаю ни слова. И не потому, что у меня перехватило дух из-за трех охранников, а потому что мы соприкасаемся впервые, держимся за руки.
Я думаю, Оливер думает так же в этот момент, так как мы пристально и зачарованно смотрим друг на друга.
Строчка из книги возникает в голове.
"Именно для этого была музыка, понял он теперь. Так как были чувства, которые нельзя было выразить словами.