Мое стихийное бедствие. 1 часть

Тоин Дарья

За свою усредненную красоту я должна быть благодарна смешению кровей и преобладанию маминого генотипа. А ещё я не должна знать такое слово просто потому, что мне идеально подходит образ несмышленой дурочки. Я и не пытаюсь казаться кем-то другим, просто пока жду машину, которую едва ли мне проспорят, достаю наушники и включаю песню парня с нежным, красивым, сладким голосом. Песню, которую я могла бы слушать днями напролёт, но что с меня возьмёшь, если в открытой статистике его прослушиваний красуется вместо миллионов всего-то "8".

И впервые жаль, что это циферка отнюдь не бесконечность.

Восемь человек знают эту песню. Как вообще? Почему? Всё реально из-за того, что у него внешность совершенно не подходящая под формат и не подходящая под его голос? И вот говори тут о том, что все в этой жизни равны.

Девчонки отказываются падать ниц и визжать, если face не отвечает их стандартам. Круче же бегать за милыми моськами, как у меня, хотя таланта, ума — ноль.

Но скажи я кому-то свои мысли, те скептически подожмут губы и подумают что-то типа "да-да, тебе ли говорить о чужих проблемах, когда у самой всё есть".

На припеве закрываю глаза и пытаюсь отгородиться от всего, не слыша гудения автомобилей, притормаживающих возле. Пытаюсь просто отстраниться, кажется, получается.

Только мой вакуум вдруг разрывается — из моего уха нагло вытаскивают наушник, не дав дошептать текст до конца.

Песня замирает и тут же начинается по новой. Как и я — замираю и тут же оживаю, отводя взгляд в сторону. Лишь бы не смотреть на Дамира, так бесцеремонно слушающего мой любимый трек сейчас. Чего он встал-то так близко?

— Красиво. — Замечает он, а я просто киваю, не найдя сил что-либо сказать.

Меня потряхивает от его присутствия — боюсь вспоминать вчерашнюю ночью. Лишь бы он ничего такого не сказал.

— Пойдём в машину?

Снова киваю и замечаю на аварийке этот пароход. Кажется, такой же трепет внутри был от кобыл, которые я тогда завела на парковке у Светиного дома. Мать вашу, когда Дамир успел проникнуть под кожу? Чего я о нём постоянно думать начала, а?

Говори о подарках

Нина

Мне хочется смеяться — Дамир говорит идиотские вещи: про цветы спрашивает, хочет знать, люблю ли я что-то. Зачем? Дари то, что выбираешь сам. Разве нет?

— А вообще, — прикусываю губу и оборачиваюсь к нему, снова закидывая ноги на сиденье, — мне не нравится вся эта подарочная индустрия.

Этот парень отрывается от трассы с двойной сплошной, немного приподнимает одну бровь и решает уточнить:

— Например?

— Вот, — я немного тяну, смущённо не решаясь говорить, — например, все эти цветочные магазины — это же пшик, не больше.

— Пшик?

— Да. Понимаешь, они же просто завянут и всё. Ради чего всё это? Ради мусорного ведра?

Мы сворачиваем куда-то, направляясь явно за городскую черту. Что он задумал? Опять игры с огнём? Не наигрался ещё? Я не хотела бы провести

этот день, снова смотря на Арину и Рафа. Меня бесит их счастье, не объясню почему. Так, о чём я там говорила? Чего он до сих пор ждёт?

— А, да, — вспоминаю, — вот, смотри, — раскладываю на пальцах, будто объясняю что-то серьёзное, — разве стоит женское внимание расходов на транспортные, на выращивание, на предотвращение всех болячек, на месяцы полива? — Говорить всё это ему в глаза как-то нелепо, — Хотя благодаря цветочной нише огромное количество людей имеет работу, да, но... но это же просто прихоть!

— Тебе жалко живые цветы? — Спрашивает Мир, едва заметно улыбнувшись.

И чёрт возьми, да!

— Немного. Просто я — как тут оправдаться? — не вижу в этом смысла.

— Знаешь, я говорил, что ты удивительная.

Почему-то с его губ это не звучит чем-то похожим на "ты чокнутая". Снова никаких обвинений, хотя сам на тот злосчастный букет, подаренный после моей защиты в универе, он явно спустил не одну тысячу. Кажется, я забыла его где-то в Светиной квартире — оставила ей неприятный подарок в виде повянувшего веника, зловонно скучающего в одиночестве.

Кладу ладошки на колени, глубоко выдохнув.

— Как-то так, Мир.

Он снова чуточку улыбается, не отрываясь на меня.

— Хорошо, я запомнил.

Вот, почему меня это радует? Почему мне хочется рассказывать ему своё дурацкое мнение на счёт совершенно идиотских вещей, а?

— Так куда мы едем, кстати?

— Я уж думал, ты не спросишь, решив мне довериться. — Опять улыбнулся шире.

— Тебе стоит доверять? — Парируя ему, откровенно засмотревшись.

Он замечает мой изучающий взгляд, но, к счастью, решает никак это не комментировать, сделав вид, будто всё так и должно быть.

— Попробуй, Нин. Хотя бы сегодня.

Смотрю на часы на приборной панели, отсчитывая время до полуночи.

— Хорошо, у тебя меньше шести часов, Мир.

Он прикусывает нижнюю губу, следом сглатывает и отводит взгляд, выстраивая авто в крайнюю левую полосу. Не знаю почему, но сейчас — вот такой — он мне чертовски нравится.

В конце концов, я уже согласилась. Я уже в его машине. Я сама ждала этого. Мысленно смакую ощущение собственного выбора, собственной значимости. Круто! "Са-ма", будто так и должно быть! Да-а уж, что он вообще со мной делает?

— Я постараюсь не подвести твоё доверие. — По деловому чеканит, разгоняясь.

— Уж постарайся. — Также деловито парирую, поражаясь своей не слетающей с губ улыбке.

Жутко хочется с ним улыбаться. Даже тянет радоваться, что сегодня мой день рождения. Этой показной счастливой пыли обязательно завтра исчезать? Всё будет как раньше, будто ничего и не было, да?

Но почему мне кажется, что с Дамиром всегда так уютно.

Чёрт возьми, мне впервые с кем-то "уютно"! В салоне машины — так уж точно.