Моё темноглазое (не)счастье
Шрифт:
– Сдурела? – вопросил Кравцов. – Они тогда мигом Джэхи заберут, а на нас целый ушат грязи выльют за то, что мы не в силах одного свидетеля разместить. В общем, разбирайтесь там с Юркой. Ситуация решаемая, я в вас верю, – сказал Кравцов и отключился.
Наверно, у меня на лице было написано, что я готова рвать и метать. По крайней мере, оба парня не стали меня доставать расспросами.
Подобрав сумки, я молча двинулась к лестнице. Сзади послышались шуршание и топот – пошли за мной, гусятки.
На седьмом этаже Юрка набрался храбрости
– Ну что там?
– У меня пока поживете, – нехотя ответила я.
– А что Кравцов сказал?
– Пообещал разобраться. А пока разбирается, велел тебе вычистить квартиру и составить список всего необходимого для жизни.
Юрка недовольно забрюзжал, мол, с какого перепугу мы должны исправлять косяки других. В принципе, я была с ним согласна, но промолчала, потому что внимательно вслушивалась в звук, который на фоне брюзжания Колганова был еле слышим. Очень и очень знакомый звук. Звук тихого демонического хихиканья.
Остановившись, я резко повернула голову и воззрилась на Джэхи, который тоже остановился и нагло взирал на меня с верхней ступеньки. Рот Джэхи был скрыт под маской, а в темных глазах плескалась надменность. Ни следа какого-либо веселья или ехидства, хотя я была почти уверена – этот дьявольский смешок издал именно он. Ну не слуховые же галлюцинации у меня…
– Чего остановилась? – не понял Юрка.
– Ничего, – буркнула я и резвым зайчиком спустилась на пятый этаж.
Моя квартира встретила нас затхлостью, но, по крайней мере, не вонью. Просто помещение было закрыто долгое время и не проветривалось.
– Проходите, чувствуйте себя, как дома, – включила я режим гостеприимного хозяина. – Тапочки в шкафу.
– Здесь тоже неприятно пахнет, – пожаловался Джэхи, снимая обувь.
– Это потому что тут никто не жил полгода. Сейчас окна откроем, приберемся, и все будет отлично! – Я показала парням большой палец и лучезарно улыбнулась.
Юрка улыбнулся мне в ответ и, сунув ноги в отцовские тапки, прошел в зал. Джэхи остался топтаться у входа.
Взглянув на его белые носки, я залезла в шкаф, выудила оттуда тапки деда, которые были на добрых три размера больше отцовских, и поставила их пред Джэхи. Без какой-либо благодарности он обул дедовы тапки и возмущенно посмотрел на меня.
– Они мне велики.
– И что?
– Дай другие.
– Мужских больше нет, – пожала плечами я. – Есть только женские, розовые, моей племянницы. – Я окинула задумчивым взглядом ступни Джэхи. – Думаю, на твою Золушкину ножку как раз подойдут.
– Щ-щ-щ, да иди ты, – прошипел Джэхи и зашаркал в сторону спальни.
– Если тебе нужен туалет или ванна, то все эти удобства в другом направлении, – сказала я.
Джэхи остановился, прошипел что-то себе под нос, развернулся и, буравя меня испепеляющим взглядом, прошел в указанном мной направлении.
Тем временем Юрка уже обосновался в зале, забив для себя раскладное кресло.
– А что не диван? –
– Диван для него, – Юрка кивнул в сторону ванной комнаты.
Я хмыкнула и, занеся свои сумки в спальню, устало опустилась на кровать.
Дом, милый дом…
Мало того, что меня сюда совсем не тянуло, так теперь придется еще делить квартиру с двумя парнями, один из которых оказался тем еще наглым засранцем.
Развалившись на кровати, я задумчиво уставилась в потолок. Поведение Джэхи до сих пор казалось мне сном. Разве может человек быть настолько двуличным? Самому-то приятно все время изображать на камерах того, кем ты вовсе не являешься?
– Может, его как-нибудь задобрить? – прошептала я, разглядывая пробитую плитку в потолке – дырка осталась от пробки шампанского, которое мы открывали с подругами на мое восемнадцатилетние.
Перевернувшись на бок, я задумалась об алкоголе. Джэхи пьет? В интервью говорил, что не против выпить, но на деле кто ж его знает.
– Значит, просто приготовлю ужин, – решила я. – Что-то мясное, да? – спросила я у сидящего в кресле плюшевого кролика.
Эту игрушку мне дарил Артем. Кажется, на год нашего знакомства. Милый и очень дорогой кролик. Поэтому я и не отдала его племянникам.
Настроившись на поход в магазин, я поднялась с кровати, обула тапки и собралась уже выйти из спальни, как вдруг в кармане завибрировала раскладушка. Достав ее, я уставилась на маленький черно-белый экран, на котором высвечивалось «Кравцов».
– Да, – приняла я вызов.
– Ну что, как? – спросил меня Сергей.
– Это я у тебя должна спрашивать. Что с квартирой?
– В процессе, – увильнул от прямого ответа Кравцов. – Я забыл тебе сказать…
– Снова? Да что у вас всех с памятью творится?! – вспылила я.
Серей на мгновение замолчал, кашлянул и, проигнорировав мои слова, сказал:
– Вы с Юркой, кстати сказать, официально переведены в главный полицейский участок Алекссевска. Ходить вам туда постоянно не обязательно, начальство предупреждено, однако прийти сегодня и показать себя надо. Ну а потом приходите раз в неделю и все. Понятно?
Сказать, что его слова меня почти добили, ничего не сказать. Ладно там соседские бабки – подумаешь, пристыдили немного, ничего, фигня. Но главный полицейский участок, где меня знают все, включая уборщицу!..
– Кравцов, ты там что ли решил постепенно гвозди в меня вбивать? – тихо, но дрожа от гнева всем телом, спросила я.
– Мир, я все прекрасно понимаю, но потерпи немного, так уж надо, – принялся успокаивать меня Кравцов. – Ты просто думай о том, что с тобой сейчас твой кумир, мужчина твоей мечты. И что ты ему помогаешь. Он же потом по гроб жизни тебе будет обязан! Глядишь, еще и замуж за него выскочишь!
Последняя фраза была явно лишней. Глаз у меня нервно задергался, а рот начал кривиться из-за сдерживаемых ругательств.