Мое время
Шрифт:
– Как ты думаешь, если лететь на вертолете над вулканом, можно точно определить, где находится очаг - просто в грабене или в грабене со взбросом? *
– Пожалуй, если с вертолета, то нельзя.
– Блестяще! Тогда я возьму со взбросом. Знаю, где есть подходящая модель!
Он исчезал в поисках следующих находок.
Из распахнутых окон общежития греческий хор разносил по голосам:
– Он выбрал со взбросом! Превосходно!
И толпе болельщиков становилось очевидно, что канон соблюден, - ведь фантазия не создает, она комбинирует.
Но вот пробил час. Наш герой вышел на арену. Затаив дыхание,
Олимпийская комиссия, состоящая в большинстве из гео-логических умов, очарована. Опрокинуто их предубежденное мнение, дескать, геофизики не хотят знать геологию.
И только визгливое негодование руководителя дипломанта, к которому Славка не обратился ни разу, тонет в потоке раскаленной лавы:
– Нет! Ни за что нельзя ставить отлично! Я не специалист по вулканологии, но уверяю вас, Берилко нерадивый студент!
Однако Славу не судят. Слава сама исчерпывает свой смысл. А кому ж не известно, что "секрет волшебства скрыт в первичном заблуждении"? Это аксиома.
Следующий подвиг был не столь публичен и даже в меру притушеван. Трудовое направление Славик получил на Сахалин. Он вовсе не хотел избежать экзотики, но проведя дипломную практику на Камчатке, сделал вывод, что для постоянного местообитания полуцивилизация менее подходит, чем крупный научно-производственный узел, который на самом деле позволяет иметь гораздо больше степеней свободы. Что в полной мере потом оправдается, - он побывает в Европе, на Кубе, слетает к полюсу и везде сорвет свои победы. Сейчас же он вкусил признания и окончательно понял, что рожден действовать и проявлять себя, потому дерзко встал в начало причин собственных поступков. Он не отказался ехать, напротив, поспешно отослал впереди себя перечень заслуг своих и заслуг своей жены - геодезиста, тоже новоиспеченного, и приложил список потребностей, кои должны обеспечиваться по закону о молодых специалистах. Вскоре пришел ожидаемый отказ, - чего-то там не могли предоставить. Чета Берилок благопристойно осела в родном городе.
Итак, Геологоуправление. Ранняя осень. До возвращения сотрудников с полевых работ еще довольно времени для размышлений. Возобновляются наши тайные советы.
– Начальник партии у них есть. Пока в поле. Нужно срочно решить, что лучше, - сделаться начальником вместо него или согласиться на главного инженера. Эталонная ситуация: министр - замминистра. Министр престижнее, но на нем вся ответственность. Делами заправляет зам. Ясно, кто главней. Азбука. Или взять поэтов: Жуковский - Пушкин. Будто бы второй, а на поверку первый!
В "качестве" второго лица Берила стал управлять гео-физической партией, расчетливо придерживая или выкладывая свои козыри. Тогда ими были матметоды, которые только входили в моду. Славик арендовал ЭВМ в научном институте, а чтобы сотрудниц не обидели в ночное время, развозил их по домам на казенном автомобиле. У себя
– Объяснений не нужно! У вас библиотечный день.
В тесном пространстве обожания он уже стал замечать, как быстро сужается перспектива.
Защита первого годового отчета прошла на ура. Мы его создавали, как водится, в крайний момент, щедро начиняя академическими знаниями, что я успела приобрести в моем институте геологии.
На банкете греческий хор ликовал:
– Это почти готовая диссертация!
Так впервые появился кодовый индекс "Д". Потом он бу-дет пару десятков лет штамповать страницы Берилкиных дневников, щекоча нервы, напоминая, стимулируя, укоряя, занудствуя, изводя, etc.
Вскоре выпал удачный расклад, чтобы козырного туза наконец достать из рукава. Вячеслава Ивановича пригласили возглавить Вычислительный центр в Сибирском НИИ геологии и геофизики. Решение следовало принимать быстро, так как БЭСМ-4 там стояла давно, но не работала, хотя уже сменилось несколько начальников. Решение созрело задолго до приглашения. В предвидении наш герой выжидал, когда иссякнет череда претендентов, от доктора и по нисходящей, чтобы в точный час предстать в точном месте. Осталось сочинить для директора "входной спич".
– Предельно кратко! (- чтобы не устал слушать). Пре-дельно четко! (чтоб ему было приятно осознавать свой правильный выбор). Предельно емко! (а не спохватываться потом, что не все возможности использовал). Все вместе - на высшую ставку! (- тогда это звучало "двух-сотрублево").
На третий день машина заработала. Берила бил в ладоши:
– Я уложился в меньший срок, чем Яхве! Страшно нервничал! Хотя нанял людей, которые запустят, и нанял людей, которые примут работу. Все равно бы приняли, но важно было, чтоб те справились. Я же мог нанять еще других в помощь. Но справились сами! Они - из "вто-рых". У меня будут первыми. Амбициям надо потворствовать.
Вычисляв Иваныч, как его любовно прозвали между собой сотрудники, вполне разделял социалистические постулаты: кадры решают все, и труд - это подвиг.* При этом ему нравилось организовывать не только собственные метаморфозы, - с каждым другим он преображался заново.
Славик вообще любил плоть жизни, то есть бытие во всех его ненасытных формах. Величайшее наслаждение он извлекал из обустройства своих подчиненных и сторонних наперсников, которых последовательно втягивал в свою Вселенную. Я не успела глазом моргнуть в знак согласия, как он перехватил меня на блудных путях в "Цезаревых психиатрических лабиринтах" и пожизненно прикрепил к себе через договорные работы в НГУ в воль-ном "боковом" статусе вечного советника. Конечно, Берила не был столь наивен, чтобы объять всю нашу необъятную страну, хотя необъятное, но нечто совсем иное, его бесконечно влекло и возбуждало. Он планомерно втискивал свою Радлению в советскую действительность, исповедуя вторую аксиому чудесного: "для желания нет предела и нет невозможности, и смысл желания только в его исполнении, в абсолютном достижении цели".