Мои (чужие) дети
Шрифт:
Я ни разу не пожалел, что выбрал своей специальностью именно стоматологию. Во-первых, это стабильный заработок, потому как рано или поздно проблемы с зубами начинаются абсолютно у всех! Во-вторых, если подойти к делу с умом, можно создать из этого настоящий прибыльный бизнес. Что я, собственно, и сделал. Но перед этим неплохо попотел над повышением своей квалификации как специалист. И теперь, на данный момент, я являюсь одним из лучших ортодонтов в этом городе. Ко мне трудно попасть на прием, потому что я в основном работаю с VIP-пациентами.
– Лиза! – зову свою новую ассистентку. – Подай мне, пожалуйста, коффердам!
По ее наивному взгляду понимаю, что она даже приблизительно не догадывается, о чем это я.
– Салфеточку синенькую, латексную подай, пожалуйста, – вздыхаю я, стараясь говорить сдержанно. Интересно, чему их там в мединститутах сейчас учат? Это третья стажерка за последние две недели. С предыдущей распрощались, потому что она своим внешним видом все время меня отвлекала. Ну кто, скажите, носит на работу белые халаты, через которые просвечивается нижнее белье?
– Вот эту? – хлопает своими наращенными ресницами. Судя по их длине, если она начнет чаще моргать, то точно когда-нибудь взлетит.
– Вот эту, – архитерпеливо отвечаю я, а самому хочется взреветь от ее тупости. Успокаиваю себя тем, что она, возможно, быстро научится и запомнит все названия инструментов и материалов.
Устанавливаю матричную систему во рту пациентки.
– Вы себя нормально чувствуете? – на всякий случай спрашиваю ее. В ответ слышу утвердительное «угу» и продолжаю свою работу.
В личной жизни, как и на работе, у меня полный порядок. Точнее гармония: есть несколько стабильных подруг, которых я регулярно навещаю, а еще крестница моего отца, с которой я время от времени культурно провожу досуг. На нашем счету несколько походов в театр, две вставки и парочка ужинов. Дальше поцелуев никогда и ничего не заходило, ибо неудобно гадить там, где живешь. Как ни крути левой пяткой, все же какая-никакая родственница – дочь лучшего друга моего отца. Девушка не глупая, достаточно красивая, но вся беда в том, что меня к ней особо не тянет.
До конца рабочего дня я принимаю еще двух пациентов. Заполняю кое-какие документы и с чистой совестью еду домой к своему другу, как и обещал. На его пороге меня встречает Лёхина супруга.
– Здравствуй, Давид! – приветствует меня Ника с грустным выражением лица и впускает меня в особняк.
– Ник, у вас что-то случилось? – мягко интересуюсь я. Снимаю пальто и цепляю его на вешалку.
– Скорее, у тебя, – тихо отвечает девушка. – Лёша у себя. Проходи. – Показывает рукой на белую дверь в конце коридора. От ее слов мне становится не по себе.
В смысле – у меня случилось? Если бы у меня что-то и произошло, то я наверняка знал бы об этом первым. Стучусь и после одобрительного «войдите» захожу в мужскую обитель друга.
– Привет еще раз! – Алексей жмет мне руку. – Ты присаживайся.
–
– Выпить хочешь? – мрачно спрашивает Лёха. – Потому что на твоем месте я бы выпил.
После его слов я подозрительно напрягаюсь, ожидая какой-то жести. Может, я в этой жизни опустил чего или где-то налажал? В голове начинаю перебирать версии своих косяков.
– Спасибо. Я за рулем. Так что случилось-то?
– Я долго думал, стоит ли тебе это говорить… – сглатывает парень. – Но мы с Никой решили, что ты имеешь право знать.
– Лёха, ты меня пугаешь.
Чувствую, как от нервов потеют ладони.
– Давай ближе к делу.
– Прошу тебя сразу не махать шашкой наголо и не бежать с разборками.
– У меня такое ощущение, что ты сейчас разговариваешь с душевнобольным, а не со мной, – начинаю психовать от его этой долгой резины. – Что случилось? – несдержанно рявкаю я.
– В общем, поздравляю! Ты стал папой! – говорит он, поднимается, подходит к серванту, достает оттуда бутылку «Финляндии», наполняет рюмку и выпивает залпом.
– И тебя с первым апреля, – невесело отвечаю я. – Это что, шутка?
Друг отрицательно мотает головой, наполняя рюмку второй раз.
– Я с Мирославой вашей предохранялся, – сходу отвечаю во избежание дальнейших претензий.
– При чем здесь она! – Выпивает вторую и, сморщившись, занюхивает кулаком. – У тебя родились дети! Реальные.
От этих слов я начинаю коситься в сторону бутылки.
– Откуда?
– Оттуда. Точнее, из пробирки. – Лёха берет со стола папку, обходит меня и садится напротив. – Помнишь ту девушку, которую ты подвозил?
– Ну.
– Баранки гну! Она наша пациентка. Делала у нас процедуру искусственного оплодотворения.
– И?
– И? – фыркает Лёха. – Не догоняешь? – Ждет секунду, мотает головой и добавляет: – Для процедуры ЭКО был использован твой биоматериал! Я после того случая с акушерами, которые приняли тебя за ее мужа, так сказать, чтоб скандала не случилось и претензий с ее стороны не получить, изъял ее историю из архива и изучил все документы. Боялся, что реальный муж прибежит и начнет пеной брызгать. А тут вот, – открывает папку и указывает пальцем на комбинацию из цифр, – наткнулся на номер биоматериала. Забил его во вторую базу данных нашего криобанка, а там под номером твои данные.
Молча встаю и подхожу к серванту. Достаю оттуда вторую рюмку. Наполняю ее и залпом выпиваю. Идет как вода в сухую землю.
– Дава… Я врач, и по всем имеющимся в стране законам не имею права разглашать эту информацию. Но по-мужски и как твой друг я не могу промолчать и скрыть от тебя этот факт.
Отставляю водку и возвращаюсь на место. Ощущение, будто мне только что дали чем-то тяжелым по голове.
– Признайся, это розыгрыш?
– Я понимаю, это звучит дико, но это твои дети, Чернов!