Мои двенадцать увольнений
Шрифт:
— Сразу после завтрака.
Да, все красиво, как и должно быть в элитном клубе, но почему-то хотелось тех невзрачных тостов из забегаловки.
— Кофе мы выпьем в другом месте.
— Со сгущенкой?
— Да.
— Замечательно.
В этот раз был мотороллер.
— Городом не ошиблись? Он больше подходит Риму.
— Будем в Риме и там покатаемся.
Пришлось сесть сзади. Уж совсем не обязательно было обнимать шефа за талию, скорость не так велика, чтоб за него держаться, но мне так было уютней.
— Этот холм имеет
В таких местах действительно понимаешь, что война была мировой. Помню, как на Кипре меня потряс форт в Ларнаке ненецкими пушками и местом для казни непослушных. И вот здесь, так далеко от нас тоже следы войны. Сейчас это место отдыха, старые деревья, останки форта, газоны, концерты, люди приезжали сюда отдыхать. Вот и мы устроились под одним из деревьев, чтоб перекусить. Шеф еще и почту посмотреть.
— Завтра пойдем в Отель Раффлз.
— Сомерсет Моэм. Почему не сегодня?
— Сегодня у нас ленивый отдых, да и на закрытие не хотелось бы опоздать.
— Куда мы?
— Плавать. Ты же хотела увидеть Сентозу.
Пришлось опять держаться за Ковина, рухнуть случайно под колеса какой-нибудь машины не хотелось.
Жизнь хороша и удивительно. Синяя вода, белый песок, жаркое солнце, прохладный коктейль в руке, что может быть лучше. Еще бы купальник позакрытией, а то сплошные веревочки с миниатюрными треугольниками, но магазинчики на берегу ничего лучше предложить не смогли.
— Андрей Владимирович, вы перегрелись или перевозбудились, — красновато лицо шефчика стало, а может это воздействие солнца?
— Почему же пере, может просто возбудился.
Кто ж мог довести его до такого состояния? Себя исключаем, при таком богатом выборе, шеф может быстро найти ту, с кем ему будет «очень хорошо на месяцок», я же решила не верить, вот и не будут. Опасно верить в подобное. Я быстро осмотрела пляж. А, вот, идеально, прелестная брюнетка, ростом где-то метр восемьдесят, грудь троечка, попка бразильская.
— Что ж шеф дерзайте!
Одобрительно шлепнула Андрео по плечу. И он дерзнул. Только не в ту сторону.
— Так, на мне порепетировали, теперь вперед, на брюнетку.
В этот раз ободряюще хлопать шефа по плечу не стала, взяла свой коктейль со стойки и одним глотком допила содержимое бокала вместе с кусочками льда. Хорошо, что они не застряли у меня в горле, а холодком рухнули в желудок. А может это холодок от страха, что если сейчас Андрей еще раз до меня дотронется, то я сотворю такое, что потом ни одно немецкое кино не сможет повторить.
Хорошо, что можно опереться на барную стойку, а то ноги меня мало слушались. А всего лишь поцеловал. И поцелуй нельзя назвать страстным, скорей нежным, словно первое знакомство, заманчивое предложение продолжить, постепенно, томно, долго. Приглашение, которого так хотелось принять. Мне бы сейчас
— Да, Сергей Михайлович?
— Привет, Николеттка. А я тебя вижу.
— Не может этого быть.
— Может, ты стоишь у стойки бара и не смотришь в мою сторону.
— А в какой вы стороне?
— Левей, еще левей.
Я наконец-то увидела своего бывшего шефа с семейством и с радостью понеслась к ним, подальше от настоящего шефа. Пришлось выслушать от Розина мозговправительную речь, а выражениях он не стеснялся, единственное, что могло его смутить, это семья, но они благополучно плескались в воде. Поэтому он и устроил мне головомойку, и сам себя хвалил, что вовремя успел спасти меня от нравственного падения. Что он меня в полон отдал, а не гарем. И много чего еще из того, что я себе сама много лет говорю. В результате сбежала и от действительного шефа, и от бывшего. Укатила от них на фуникулере, пока они какие-то свои вопросы обсуждали.
Холодный душ мало помог. А вот сообщение от экономки меня отрезвило моментально, по привычке, она уточнила у меня, сколько гостей ожидать в выходные, Ковин забыл указать в своем сообщении информацию.
«Значит Париж. Значит у шефа планы».
Красное платье, высокая прическа, яркий макияж, каблуки. Немного любимых духов Герлен и можно идти за закрытие.
— Николь, ты великолепна.
— Знаю, Андриес. Ты сегодня элегантен как никогда.
— Старался для тебя.
Почему так, интересный мужчина, а я ничего не чувствую, совсем. Но стоило появиться на горизонте Ковину, как жар вернулся. Я удачно села между Бушем и Самсоновым. Стандартные слова о том, как прекрасно мы провели здесь все вместе время, как много полезного узнали и сколько еще сделаем в следующем году. Вручение дипломов, потом речи участников, объявление начала неформальной части.
Игорь все же пригласил меня на танец, неуклюжий медведь с такой же неуклюжей Машей.
— Ники, ты же никому ничего не расскажешь?
— Игорь Львович, все, что случилось в Сингапуре, останется в Сингапуре.
— Спасибо, девочка!
Там и скрывать-то нечего, да и Мария уже все знает, но Самсонов хотел сохранить поход в клуб в тайне, но пьяный сам все и выложил жене. Мой обратный отсчет опять напомнил о себе, только теперь он отчитывал часы. Освобождение будет раньше, чем я думала и это плохо.
— Игорь, ты же не возражаешь.
Самсонов, конечно, не возражал и охотно уступил меня шефу.
— Что-то случилось?
— Нет. Просто устала. Слишком много всего и сразу.
— Завтра отдохнем.
— Да. Перерыв и потом опять все по кругу. Не хочу больше танцевать.
— Принести чего-нибудь выпить?
— Да.
Терраса была пустой, пока гости предпочитали зал и общение, а мне хотелось побыть одной. Скорей по привычке, чем из необходимости открыла почту. Не будет завтра выходного, будет обычный рабочий день.