Мои эльфы. Бунтарь, недотрога и госпожа следователь
Шрифт:
— Традиции есть традиции, их надо соблюдать.
— Зачем?
— Потому что так принято, — другого ответа у Айнана не было. Разговор с братом заставил его почувствовать себя больным и растерянным. Он не привык ставить под сомнение то, что уже не один век служило его народу ориентиром. — Ты наследный принц и должен больше вникать в дела государства, а не путаться с девицами, которые ведут себя недостойно. Я бы на твоем месте держался от этой Варны подальше.
Перед внутренним взором против воли пронеслись воспоминания.
Лукавая улыбка. Любопытный взгляд.
«Пришла
— Вот и отлично. Меня совершенно устраивает, что ты будешь держаться от нее подальше, — Мар вскочил с постели и нетерпеливо вытолкнул брата за дверь.
Глава 14. Остров невезения в океане есть
Разговор с братом взволновал Айнана, выбил его из душевного равновесия, и без того шаткого в последние дни. Оставшись в одиночестве своей спальни, он раз за разом вслух и мысленно повторял то, что сказал тогда Марамиру, но с досадой чувствовал, что обманывает самого себя. Хранить чистоту плоти было сложно. Утром, когда принц просыпался под одеялом, приподнятым в районе паха, рука так и тянулась вниз, к запретному. До дрожи хотелось себя погладить, однако в большинстве случаев Айнан сдерживался — принимал холодную ванну, отжимался от пола, дышал морозным воздухом из окна. Раньше эти способы помогали, но сейчас тело словно взбесилось, а самое ужасное — дала слабину воля Айнана. Все чаще и охотнее он уступал низменным желаниям, а после того неловкого случая в купальной комнате в минуты удовольствия под сомкнутыми веками рождался вполне конкретный образ.
Айнану было стыдно. За то, что предается разврату. За то, что делает это не раз в неделю, как раньше, а каждый день, иногда не только утром, но и вечером. За то, что фантазирует о реальной девушке, и своими грязными мыслями пачкает и ее, и себя. За ложь, от которой пылают щеки.
На следующий день после обеда, так и не успокоившись, Айнан отправился в сторону парка, рядом с которым отдыхали на своих каменных насестах разноцветные батту. Он надеялся, что полет над островом, ощущение свободы, ветер, бьющий в лицо, помогут ему прочистить голову. В растрепанных чувствах принц оседлал своего питомца и на его спине взмыл в небо.
Гигантские крылья с огненным оперением сияли на солнце. Батту был рад порезвиться в облаках, и от его счастливого гортанного клекота закладывало уши. На высоте нескольких сотен метров дышалось тяжеловато, Айнан направил птицу вниз. Теперь они летели над верхушками оливковых деревьев — так близко, что время от времени батту, играясь, срывал когтистыми лапами длинные серо-зеленые листочки.
Свежий воздух, красивые виды вернули Айнану спокойствие. Расслабившись, он закрыл глаза.
И вдруг случилось это.
Что-то напугало птицу, а может, его пернатый друг опустился слишком низко и зацепился лапами за крону оливы.
Батту взбрыкнул. Из рук Айнана вырвало поводья. В следующую секунду принца выбросило из седла. Перед глазами мелькнуло небо в пухе облаков. Тут же его заслонили зеленые пятна листьев. Он падал.
Стоило это понять, как его оглушил удар чудовищной силы. Спина взорвалась болью. Каждая клеточка тела
* * *
Сквозь вязкую топь забытья к Айнану тянулись щупальца боли. Боль нарастала, пока не выдернула принца обратно в реальность. Со стоном он разлепил веки и обнаружил себя на земле под деревом. Голова раскалывалась, в позвоночник будто вставили раскаленный прут. Айнан лежал на животе в неестественной, изломанной позе и боялся пошевелиться. Его словно заковали в стальной панцирь.
Ничего страшного. Надо просто подождать. Ускоренная эльфийская регенерация справится с повреждениями — это дело времени. Успокоив себя, принц опустился щекой на землю и попытался ни о чем не думать.
В небе над кронами деревьев кричал батту — звал хозяина. Считая минуты, Айнан медленно и глубоко дышал. Правильное дыхание облегчает муки — этому их учили на занятиях по боевым искусствам. Наконец принц почувствовал, что может сесть.
Голова кружилась, в ушах стоял неприятный звон, на зубах скрипел песок. Кривясь и постанывая, Айнан с трудом поднялся на четвереньки, подполз к дереву и привалился спиной к его широкому стволу.
И только он это сделал, как нечто черное и длинное дернулось рядом и зашипело. Не успел принц опомниться, как это нечто метнулось к его ноге и впилось во внутреннюю сторону бедра, на ладонь ниже паха.
Айнан вскрикнул от боли.
Затем вскрикнул еще раз. От ужаса.
Змея!
Он потревожил змею, отдыхавшую под деревом, и та, защищаясь, на него набросилась.
Ну просто феерическое везение!
Гибкое тело кобры — он успел заметить ее знаменитый капюшон — извиваясь, исчезло в траве. Шокированный Айнан уставился на место укуса: на его бежевых штанах виднелись два крохотных пятнышка крови.
Яд! С этим даже организм эльфа не справится. Сколько у него времени? Пара часов — и всё, конец. Он умрет.
Не может быть.
Не может все закончиться так.
Он слишком молод и еще ничего в жизни не попробовал.
В панике принц попытался подняться на ноги, но голова кружилась, и он рухнул обратно под дерево.
Место пустынное, до ближайших домов идти и идти, а у него даже встать не получается. И звать на помощь бесполезно — никто не услышит.
И все-таки он позвал. Набрал полную грудь воздуха и выпустил наружу отчаянный крик:
— Помогите!
Глава 15. Сладкие методы ведения допроса
Я толкнула дверь в библиотеку, гадая, получил ли Марамир мою записку с просьбой о встрече. В кресле напротив горящего камина кто-то сидел: из-за высокой спинки выглядывала белобрысая макушка. Дощатый пол скрипнул под моим весом, и мужчина поднялся на ноги. Свободная туника цвета мха, коричневая жилетка из кожи, темные штаны, заправленные в сапоги до колен. Он!
Минуты не прошло, как я уже была в объятиях Марамира и задыхалась от страстных поцелуев. О, Господи, я разбудила спящий вулкан, выпустила зверя из клетки. Кажется, меня натуральным образом собирались сейчас сожрать.