Мои эльфы. Бунтарь, недотрога и госпожа следователь
Шрифт:
И от этих прикосновений он едва не…
От стыда Айнан мучительно застонал, вбив затылок в подушку.
И тотчас вид на белый потолок заслонило обеспокоенное лицо главного королевского лекаря леда Нарниэля.
— Вам плохо, Ваше Высочество? Нога до сих пор болит?
На лоб принца легла сухая холодная рука, в губы ткнулась деревянная ложка с горячей зловонной жидкостью. Пар, что поднимался от этой ложки, капельками влаги оседал над верхней губой Айнана. Все зелья, что он когда-либо пробовал, были омерзительными на вкус. Это не стало исключением.
— Это что за гадость? — скривился Айнан. Приподнявшись на постели, он обшарил глазами комнату, будто искал кого-то.
Он ведь отключился в лесу, а пришел в себя уже здесь, в своей спальне. Вероятно, пока Айнан валялся под деревом без сознания и штанов, его спасительница побежала в замок и привела помощь. Получается, он обязан Варне жизнью. Этой неправильной эльфийке, о которой наговорил брату море гадостей.
Румянец на щеках запылал ярче. В груди поселилось неприятное тянущее чувство. Это был стыд, но стыд иного рода, не такой, какой Айнан испытывал раньше. Стыд за свои прежние слова и мысли, густо замешенный на угрызениях совести.
Он был несправедлив к Варне. И вовсе она не распутница, а очень умная и смелая девушка. Другая на ее месте растерялась бы, а Варна сразу сообразила, что надо делать.
— Вы так и не ответили, Ваше Высочество, болит ли вам что-нибудь, — рядом скрипнул дощатый пол, зазвенели склянки, зашуршала мантия целителя. Лед Нарниэль убирал обратно в сумку флакончики, расставленные на прикроватной тумбе.
Айнан прислушался к своим ощущениям и с удивлением понял, что проснулся бодрым и полным сил. Нога его совершенно не тревожила.
— Я чувствую себя замечательно, — сказал он, взглянув на лекаря с уважением и благодарностью.
— Все потому, что одна храбрая леда оказалась в нужное время в нужном месте, — ответил лед Нарниэль и как-то странно вздохнул: — Бедняжка.
Бедняжка?
Айнан нахмурился. Только он собрался спросить, что лекарь имел в виду, как тот, прихватив сумку с зельями, исчез за дверью.
* * *
Позже выяснилось, что под действием особого снадобья принц проспал двое суток. Разлеживаться и дальше не было смысла, тем более Айнана переполняла энергия. В первую очередь он хотел найти Варну, поблагодарить ее и… извиниться. И пусть эльфийка не знала, что Айнан болтал о ней за спиной, это не умаляло его вины.
Разумеется, нельзя было просто взять и заявиться домой к одинокой молодой девушке. Традиции не позволяли мужчине и женщине оставаться наедине, поэтому Айнан отправился на поиски Его Светлости. Раз у Варны нет официальной няньки, роль дуэньи исполнит ее опекун.
Мысленно репетируя предстоящий разговор, принц свернул в открытую галерею, которая огибала внутренний дворик замка с небольшим цветочным садом. В хорошую погоду среди кустов жасмина и белых роз любили прогуливаться незамужние эльфийки. Часто они сбивались в стайки и, не имея другого развлечения, принимались оживленно делиться новостями, иначе говоря, сплетничать.
— Слышали, младшего принца укусила ядовитая змея? — донеслось из-за пышного кустарника за колонной.
Вырванный из своих мыслей, Айнан застыл как вкопанный.
— Да-да, об этом весь замок гудит. Его нашли в оливковой роще без штанов.
Девицы захихикали, и лицо Его Высочества пошло пятнами. Над ним смеялись! Он едва не погиб, столько ужаса пережил, а для них это стало поводом для потехи. Прав Марамир — гусыни!
Сжав кулаки, Айнан двинулся дальше, но тут новая фраза, брошенная презрительно-высокомерным тоном, хлестнула его по спине кнутом. Он даже вздрогнул.
— Говорят, что воспитанница Его Светлости Сандарина Гааля, та девица с материка, высосала из его раны яд.
По ту сторону куста заохали и заахали.
— Как?
— Неужели?
— Что за бесстыдство!
Спина принца напряглась. Он стиснул зубы и крепче сжал руки в кулаки.
— Так и знала, что она пропащая, — сказала одна из сплетниц. — Яблоко от яблони. Ее мать сбежала с моряком, и дочурка тоже ступила на скользкую дорожку.
— Это что же получается, она видела его голым?
— И не просто видела. Трогала.
— Фу! Как можно так себя не уважать?
Айнан шумно вздохнул. Его ноздри раздулись, крылья носа затрепетали.
Не подозревая, что их подслушивают, девицы наперебой мерились своей добродетелью.
— Что она вообще делала одна в лесу?
— Если бы я по какой-то причине гуляла в роще без няньки и наткнулась на мужчину, то бежала бы оттуда сверкая пятками. Чтобы никто не узнал о моей оплошности. Только вообразите, какое это пятно на репутации!
Соглашаясь, эльфийки громко загалдели. Закипая от бешенства, Айнан представил, как они кивают друг другу с чванливым видом.
— В любом случае она могла просто позвать на помощь, а не отсасывать яд. Никогда бы не стала прикасаться к постороннему мужчине.
— Даже если бы от этого зависела его жизнь? — раздался робкий голос, которого Айнан до этого не слышал.
— Конечно, — без раздумий ответили сразу две эльфийки.
— Чтобы потом обо мне судачили? — продолжила одна из них. — Нет, нет, нет. Мужчина на то и мужчина, что может и должен сам о себе позаботиться. Уверена, принц прекрасно справился бы и без ее развратного рта.
«Гусыни», — на грани слышимости процедил Айнан.
Привычный мир затрещал по швам. Он рушился, рассыпался пылью, вставал с ног на голову. Впервые Айнан увидел местных красавиц глазами брата. Надменные эгоистки. Вместо сердца камень, вместо крови в жилах ледяная вода. Да они и в подметки не годились Варне!
— А куда змея укусила принца?
— В пах!
— Срам какой! И эта распутница его там? Губами?
Сплетницы зашушукались еще активнее. Нашли жертву и упивались тем, что втаптывают едва знакомую деву в грязь. Слушая их самодовольные, лицемерные речи, Айнан едва сдерживал гнев.