Молитва о любви. Том III
Шрифт:
– Не хочу я ни с кем знакомиться. Не время ещё. Ты что, в Харьков со мной поедешь? В общежитии жить? От всех этих благ откажешься?
– Поеду, – тихо произнесла Даша.
– Как же вы, женщины, предсказуемы! Шекспир прав, как всегда.
– Причём здесь Шекспир? – удивилась Даша.
– Стоило Ромео объясниться Джульетте в любви, как она с ним о замужестве заговорила. А ведь он ей предложения не делал. Хочешь, процитирую?
– Конечно, хочу.
– «Если ты, Ромео, решил на мне жениться не шутя, дай завтра знать, когда и где венчанье. С утра к тебе придёт мой человек узнать на этот счёт твоё решенье. Я всё добро сложу
– Джульетта была умной девочкой. Замужество – это подтверждение любви.
– Много ты понимаешь в любви и в замужестве. Это женская хитрость. Какой ум может быть у 13-летней девчонки? Только не говори, что раньше быстрей взрослели. Ничего не меняется. Ни люди, ни нравы, – с грустью сказал Женя. – Значит, говоришь, со мной поедешь. А как же твоя музыка? Бросишь? Ради меня?
– Я переведусь. Музыка есть везде.
– Нет, ради меня ничего не надо бросать. Ты лучше создай что-нибудь: симфонию там какую-нибудь, или сонату.
– Попробую. Я раньше никогда музыку не сочиняла. Давай я тебе сыграю «скерцо до минор Брамса? Послушаешь?
– Послушаю. Мне нравится, как ты играешь.
Даша приготовилась, подняла смычёк и, вместо Брамса, жизнеутверждающего и ритмичного, услышала грустную мелодию Равеля. Скрипка сама, невзирая на желание Даши, издала мелодию танца «Павана», похожего на медленное, безутешное прощание. Высокие ноты заполнили пространство грустью, безысходностью и предчувствием беды. Даша хотела прекратить играть, но не смогла. Скрипка прильнула к ней своим маленьким тельцем, как будто ища защиты и сострадания, понимания и нежности, взяла в плен, сковала вселенской болью и божественной силой, окутала красотой и любовью. Даша закрыла глаза и подчинилась. Скрипка играла сама.
Женя слушал мелодию и вспоминал Алёну. Каждая мелочь, каждое слово, каждый взгляд, брошенный ею в тот вечер, жгли душу. До сих пор. Почему именно скрипка вызывала все эти воспоминания, которые он хотел забыть, как страшный сон? Или Даша так умеет играть? Бедная девочка. Какая же он, кстати, скотина.
Мелодия закончилась, воспоминания исчезли, и Женя, поднявшись со стула, подошёл к Даше.
– Ты прекрасно играла. Для меня? Прости меня. Я к тебе несправедлив. Простишь?
– Это не я играла. Скрипка. Она сама выбрала мелодию. Так странно. И неспокойно.
– Прекрати. Это всё ваши интеллигентские штучки. Оставь скрипку в покое. Ты, наверное, соскучилась по мне? Дай я тебя обниму.
Утром, после ухода Жени, Даша нашла Медицинскую энциклопедию, и прочла всё, что касалось первой ночи с мужчиной и её удивительной, редкой женской особенности. В это трудно было поверить ей самой, а уж Жене и подавно. Оправдываться или показывать ему то, что она прочла, Даша не собиралась. Пусть всё идёт, как идёт. Взяв скрипку, Дашенька отправилась в мастерскую по ремонту и реставрации музыкальных инструментов.
Римма вышла из гостиницы и, как всегда, оглянулась по сторонам. Самое главное, чтобы не встретить знакомых. Два года назад, выйдя с Марком на улицу, она столкнулась лицом к лицу с Дашей. Вечером дочь поставила её перед выбором: или мать всё сама рассказывает отцу о своём предательстве, или Даша не считает себя её дочерью. Одно из двух. Римма предпочла второе. Без Марка жить она не могла, а дочь свою терпела с тех самых пор, как родила. Внешне всё выглядело очень достойно. Забота, внимание, поцелуи перед сном, чтение сказок на ночь и много всего
Римма познакомилась с Марком на вступительных экзаменах в консерваторию, и с тех пор они не могли расстаться ни на минуту. Через неделю она переехала к нему жить, невзирая на протест родителей, а через четыре года они оба выдержали конкурс на вакантные места в оркестре оперного театра Ла Фениче в Венеции. Вещи были собраны, билеты куплены, оставалось только оформить отношения в ЗАГСе и отправиться покорять мир своей виртуозной игрой на скрипке. На концерт Давида Ойстраха Изольда Викторовна должна была пойти с мужем, но тот в последнюю минуту позвонил с работы и сказал, что у него срочное совещание. Что это за «срочное совещание», выяснилось позже. Римма после концерта решила проводить мать домой, так как был страшный гололёд. Перед самым подъездом Изольда Викторовна потеряла равновесие, и Римма, пытаясь её удержать, поскользнулась, и они обе упали на землю.
Всё остальное происходило, как в страшном сне. Поход в ЗАГС, который должен был состояться через два дня, пришлось отложить, так как рука болела нестерпимо. О поездке в Венецию можно было забыть, по крайней мере, на год, до следующего конкурса. Она просила Марка не уезжать, но он, не желая отказываться от блестящих перспектив, заявил, что для любого мужчины, даже такого влюблённого, как он, на первом месте стоит карьера, а на втором – личная жизнь. Клятвенно пообещав ждать её в Венеции, отбыл в Италию по времени, указанному в билете. Римма сочла это предательством, которое, как ей тогда казалось, простить просто невозможно.
Рука продолжала болеть, рентген показал, что кости срослись неправильно, что началось воспаление и необходима сложная операция. Врачи настаивали на ампутации. Изольда Викторовна вышла через знакомых на знаменитого хирурга, который, посмотрев снимки, пообещал, что постарается сделать всё возможное, чтобы избежать такого страшного исхода. Римма была на грани помешательства: жизни без Марка и без музыки представить было невозможно.
Операция прошла успешно. После снятия гипса Изольда Викторовна пригласила в дом китайца, который иглотерапией и массажами сделал всё возможное, чтобы рука функционировала относительно нормально. Римме пришлось взять академический отпуск, и перевестись на другое отделение.
Через полгода, в день своего рождения, Изольда Викторовна пригласила приятельницу с сыном, предварительно обговорив с ней возможность его женитьбы на Риммочке. Павел к тому времени уже преподавал в училище, был малоразговорчив, учтив, лишних вопросов не задавал и, ровно через месяц после знакомства, пришёл с букетом фиалок и предложил Римме стать его женой. Она дала согласие, совершенно не осознавая до конца, что происходит в её жизни. Платье, которое было предназначено для регистрации с Марком, нашло своё применение на скромной свадьбе с Павлом. Изольда Викторовна уговорила молодую супружескую пару обосноваться в её доме, взяв на себя все бытовые заботы.