Молия

Серрон Маргарита

–Филька, ты знаешь, что это не по моей части. А Алька тебе не сказала, что я две ночи не ночевала дома, или она даже не заметила? Ладно, последние новости– меня взяли на работу и уже уволили, так что я свободна, как птица, поэтому выкладывай. Что-то интересненькое? Куда летим на этот раз?

Филька или Феликс Владимирович, как его звали сотрудники и подчинённые, был заведующим кафедры истории и философии в очень престижном московском университете. Когда-то они с Молей работали вместе, так и сблизились и вроде, как и подружились. Встречались они не часто, по большей части в экспедициях или, когда готовились к ним. Если Молия была специалистом в старинных текстах, то Филька разбирался во всем остальном, а также был поставщиком ценной информации и мозгом их тайной группы. Он разрабатывал все детали операций, покупал билеты, бронировал гостиницы и занимался реализацией найденных реликвий, пристраивая их в музеи или в частные коллекции.

–Ну так что у тебя? Рассказывай, у меня уже руки чешутся и свербит во всех местах.

–И у меня тоже, два месяца не выезжали, совсем заржавели. Ждем Макса, он скоро приедет, без него нельзя, обидится.

–Все, как всегда, вот зачем нам этот балласт, возомнивший из себя специалиста по древностям.

–Ты чего на него взъелась? Этот балласт спас тебе жизнь год назад. Забыла? А копать кто будет? ты что ли, посмотри на себя. А палатки кто понесет? Или может я с моими

учеными степенями? Боже, Молька, у тебя что-то с телом случилось, ты раздулась и стала квадратная. Что это? Я только сейчас заметил. Ой-ой-ой!

–Ну ты и наблюдательный, Филя, не прошло и десяти минут, это конспирация. Поролоном обмотала все тело, чтобы под стандарты начальника подходить.

–А что, такие стандарты бывают? А грудь, где твоя шикарная грудь?

–Все на месте, не переживай. Я ее немного утянула, чтобы не привлекать внимания. Ты же помнишь моего прошлого озабоченного шефа?

–Это который тебя чуть не изнасиловал?

–Да, если бы не Макс, то пришлось бы мне туго. Только Макс не понимает, когда нужно остановиться, у него тормоза отсутствуют напрочь. Если бы ты видел, что он сделал с этим хреном лысым, даже жалко его стало. Мне пришлось телефон сменить, чтобы он меня не вычислил, хорошо, что я оформиться официально еще не успела.

–Моль, ну ты и штучка, не знаешь, что от тебя ожидать. Не хотел бы я такую жену иметь. Сама Макса натравила, а потом его еще и балластом обзываешь.

–А как я могу называть человека, который вместо мозгов использует только свои кулаки? Я его просто попросила меня до работы проводить, чтобы начальник увидел, что у меня парень есть, большой и страшный. А Макс избил его до полусмерти. Хорошо, пусть будет высокопрочный непробиваемый мышечный балласт, плохо поддающийся контролю.

–Ну ладно, проехали. Все равно без Макса рассказывать не начну. Моль, а я уже забыл настоящий цвет твоих глаз. Сколько ты ещё эти жабьи линзы будешь носить?

– Филя, ты же знаешь, что мои глаза делают с мужчинами, поэтому пока я не желаю ничего менять в своей жизни. Или ты забыл? – Моля грозно посмотрела на профессора, тот вздохнул. Как говориться и хочется и колется.

–Помню, зачем нам это, уже проходили.

–Да, незачем, я ценю тебя, Филя, ты мой друг и дорожу нашими отношениями, но границу мы установили много лет назад и хватит об этом. Что было, то прошло.

–Ага, только бабулю твою, каргу старую, всю жизнь помнить буду. Чуть не обделался со страху, когда ее увидел. Непростая она была, еще та ведьма, постаралась с генами, много чего тебе Молька передала, только вот ты, извини за прямоту, не пользуешься своими талантами женскими. Тебе бы линзы снять, прическу сделать, одеть тебя как человека, ты же красавица! Я-то помню тебя шесть лет назад, когда ты к нам на кафедру устроилась на работу, все же сохли по тебе и я не исключение. А потом, бабка твоя померла и что? Ты в монашку вдруг превратилась, поникла вся, спряталась в свою раковину, как будто свет в твоей душе погас, балахоны стала носить как сектантка какая-то, хвостик дурацкий придумала. Вот и начали тебя все сторонится, ты странная стала, Моля, замкнутая. Я подозреваю, на тебя так смерть бабки повлияла. А имя, ну зачем она тебе такое имя дала? Вредная старуха. Всю жизнь тебе искалечила.

– Не говори то, о чем не знаешь. Так нужно для моего же счастья, это родовая ветвь, а я лишь отросток на ней. Не мы управляем всеми процессами, а все давно без нас решено. Ну а в остальном ты прав, Филя, бабуля мне силу давала, поддержку, а не стало ее я совсем потерялась, хотя я даже не плакала на ее могиле, все и так заранее знала. Мы даже готовились к ее кончине. Но когда все случилось, горе мое, оно во внутрь меня ушло, погасило оно меня. Но от судьбы не уйдешь.

–Ну, а если взбрыкнуть, если против пойти?

–Мама пошла против и где она сейчас? Ты мне того же желаешь?

–Нет, прости, я так, не подумав ляпнул.

Феликс задумался. Он был историком и знал много такого, что не требовало доказательств, но было очевидным. Бабушка девушки запрограммировала судьбы своей дочери и внучки еще задолго до их рождения, и против этих программ идти было нельзя. Она обладала знаниями не доступными простым людям. Звали ее Лия. Была она сильной ведьмой. Дочку она назвала Олией и та должна была продолжать ее дело, но женщина отреклась от своего дара, захотела жить как все. Вышла замуж, уехала в город, родила девочку, которую заботливая бабуля назвала Молией и стала заниматься семьей. Сначала ничего не происходило. Олия воспитывала дочку, полностью отказавшись от ценностей своего рода. Имя даже себе в паспорте поменяла на Ольгу, но продолжалось это не долго. Сначала испортились отношения с мужем, но это было лишь первой ласточкой. Ольга отвезла дочку в деревню к матери-ведьме на воспитание и попыталась опять помириться с мужем, но у нее ничего не вышло. Они развелись. Дальше было хуже. Однажды она почувствовала недомогание. Значение этому не предала. Но с каждым днем ей становилось хуже и хуже. Муж к тому времени втихомолку продал квартиру своих родителей и забрав деньги улетел в поисках счастья в Австралию. Ольга осталась одна, без жилья и без поддержки. Она прошла обследование, но врачи ничего не обнаружили. Женщина была абсолютно здоровой. Просто беспричинно усыхала. Не зная, что делать, она поехала на поклон в деревню к матери, та была не просто ведьмой, а целительницей. Она помогала всем без исключения, и дочь, какой бы она не была отступницей, просто обязана была поставить на ноги. Старая ведьма сразу вынесла приговор– диагноз– нарушение родовой программы. Она еще раз объяснила непутевой дочке, что их род очень древний и за всю историю накопил достаточно архетипов– внешних привязанных сгустков энергии, которые являются побочным эффектом от проведения различных древних ритуалов. И если жить против течения, отброшенные души могут блокировать новый жизненный путь таких ведьм как Лия, ее дочка и внучка. Родовые отношения очень сложные и в них нет свободы и права выбора. Вернее, есть, но конец очевиден. Можно получить поддержку и силу рода, его благословение, а можно и пинок под зад в виде проклятия. Олия или Ольга не желала иметь ничего общего со всеми своими умершими родственниками. Она начала войну за собственное счастливое будущее. Оставив свою двенадцатилетнюю дочку в деревне, она вернулась в город. Ольга собиралась бороться и ей было не до дочери. Прошло еще несколько месяцев, и демоны ее победили. Но к дочери она так и не приехала. Она уже знала, чем все закончится и не хотела, чтобы девочка подросток видела, как медленно умирает в агонии ее глупая мать. Ольга сгорела за четыре месяца. Она была абсолютно здорова, медицина не могла ей помочь ничем. Родовое проклятие висело над несчастной женщиной как меч, медленно капля по капле забирая у нее жизнь. Она умерла от неизвестной болезни, полностью обессилив и сдавшись жестокой судьбе. Ее тело привезли в деревню. Двенадцатилетняя Молия похоронила мать с царским спокойствием. Она отличалась даже в детстве взрослой рассудительностью и считала бунтарский дух матери проявлением глупости и эгоистичности. Ее мать думала только о собственном счастье, забыв, что несет ответственность и за свою дочь. Отец Молии был жив здоров, только проживал он теперь в Австралии.

После развода он уехал на далекий континент работать инженером по контракту в одну очень быстро развивающуюся фирму и сделал там за несколько лет хорошую карьеру, а также, он обзавелся новой семьей и новыми детьми, четырьмя приемными и одним своим. Теперь у Молии было пятеро сводных братьев и сестер. Естественно еще одна девочка подросток в такой большой семье была не нужна. И бабушка взяла на себя все вопросы по воспитанию внучки. Она оформила документы на опеку и официально стала для Моли ее семьей. Бабуля заботилась о внучке как могла, она обучила ее древним славянским языкам, привила любовь к истории. Латынь девушка выучила уже в университете на филологическом факультете, хотя многие заклинания на латыни знала с детства. Когда Моля получила диплом о высшем образовании– бабуля уже умерла, предсказав точный день своей смерти. Она успела передать все тайные знания внучке и была довольна прожитой жизнью. Ведьма Лия умерла тихо во сне, в день, который и предсказывала. Молия спокойно без эмоций похоронила бабулю. Она осталась совершенно одна. Был друг Филя, но у него была своя жизнь. Как мог он поддерживал Молю, но вокруг него крутилось столько женщин, что он физически не мог всем уделять внимание и о Моле вспоминал в связи с очередной экспедицией. Когда ее сократили из института, где она работала лаборантом, Моля совсем отчаялась. Но Филька ее не бросил. Это он подкидывал ей переводы, сводя с «нужными» людьми. Денег хватило только, чтобы снять комнату в городе. Соседки постоянно менялись. За три года кто только не жил в соседней комнате с девушкой. Алька была даже не самым плохим вариантом, хотя и очень шумным, зато она была добрая и отзывчивая, так Моле почему-то казалось. Соседка любила погулять, но этот порок был не самым страшным в человеческом обществе. Моля подстраивалась под Алькино расписание и обеих такая жизнь устраивала. Алька платила вовремя, продукты не воровала из холодильника и квартиру убирала в свое расписание, а главное, она не лезла к Моле с расспросами, считая ее неинтересной нудной ботанкой. Ей некогда было интересоваться чужими историями, да и в ее красивой голове никакая информация надолго не задерживалась. И это полностью устраивало Молию, не желающую ни с кем делиться своим внутренним миром, который мог шокировать простого обывателя, вроде ее соседки. Исключение она делал только для Феликса и иногда для Макса. Эти двое были членами ее команды, и они должны были знать хоть что-то друг о друге, так как их походы иногда имели осложнения и поэтому были опасны. Чувство надежного плеча рядом, на которое можно было положиться помогало в сложных ситуациях. После экспедиций троица разбегалась и в реальной жизни не была по-настоящему дружна. Каждый жил своей жизнью и оберегал свое личное пространство даже от членов их маленького братства историков-кладоискателей древностей. Макс был самой темной лошадкой из их команды. Чем он промышлял в жизни никто из друзей не знал и не интересовался, особенно желание пропало после того как они увидели его в деле. Одним ударом ножа он перерезал горло конкуренту, который решил заживо похоронить Феликса и Молию в кургане древних скифов на Кавказе. Это было год назад. Филя случайно наткнулся на своей кафедре на старинные русские письмена и притащил их Моле для перевода. И вот тогда они обнаружили, что в некоторых манускриптах указывалось точное место захоронения знатного скифского вождя. Быстро собрав экспедицию, они двинулись в поход, не забыв прихватить с собой Макса. Как информация попала в руки черного копателя-конкурента было неизвестно. Может это было просто совпадением, а может информация о кладе была не эксклюзивной и повторялась в нескольких источниках. Но когда они прибыли в горы, на нужном месте, их уже ждал сумасшедший поисковик –одиночка. Он жил в лесу не один день и копал курганы круглосуточно. И в один прекрасный день он действительно нашел в одном из многочисленных захоронений золотые фигурки животных и пластины с мифологическими изображениями богов. В тот день он совсем сошел с ума от радости. И меньше всего он хотел пускать на свою как он считал территорию чужаков. Молия и Феликс первыми прибыли на место раскопок. Макс в тот момент отлучился по своей нужде. Безоружные, они стали легкой добычей для бандита. Он подкрался к ним сзади и сначала ударив по голове лопатой, сразу оглушил Феликса. А Молю просто вывел из строя, нажав ей на какую-то точку на шее. Она потеряла сознание и рухнула на землю. Затем он завязал им руки и скинул в пустой курган. Еще живых людей, он стал закапывать землей, не чувствуя ни капли угрызения. Макс подоспел вовремя. Ни Молия, ни Феликс не видели, что произошло потом. Они были без сознания. Но судя по ранениям и синякам на теле Макса, драка была не шуточная. В ход пошли не только кулаки, но и ножи. В конце концов Макс перерезал горло нападавшему и скинул тело в разрытый курган. Он вытащил из ямы своих полуживых друзей и вызвал полицию. На допросе все трое убедительно соврали, что уже нашли мертвое тело в яме, присыпанное землей. Дело закрыли, так как убитый оказался вором рецидивистом, числившимся в розыске несколько лет. Феликс позвонил на свою кафедру и доложил об исторических реликвиях, которые они нашли в палатке черного копателя. Для Молии и ее команды важен был поиск артефактов, а их идентификацией и описью занимались уже другие специалисты.

–Привет Макс, ты вовремя, без тебя совет мудрейших не начинаем.

В комнату вошел высокий рослый мужчина с квадратным подбородком и прической ежик. У Макса были светлые волосы и серые глаза. Выглядел он как всегда, великолепно. Его огромные мускулы бугрились под одеждой. Он сразу занял все пространство в комнате. Щуплый Феликс на его фоне совсем исчез, превратившись в худосочного лысеющего ботана в очках. Так бы профессор чувствовал себя лет так пятнадцать назад, но он давно уже не страдал юношескими комплексами и знал себе цену. Находясь в одной комнате с ярким представителем мужской породы, он нисколечко не переживал. Феликсу Владимировичу, заведующему кафедры престижного вуза и очень уважаемому человеку в определённых научных кругах не только в России, но и в Европе, обладающем высоким IQ не пристало сравнивать себя с другими мужчинами, тем более если сравнения были не в его пользу. Поэтому он просто сел, чтобы не давать наблюдательной Мольке лишний повод для проведения ненужных сравнений, которые были просто неуместны.

–Привет Моля, привет Филин. Что интересного? Наблюдаю вспышку познавательной активности на лице профессора, сейчас кто-то лопнет от переполняющего его желания рассказать своим друзьям о новой находке.

–Лопну, и не одни раз. Все оплачено. Деньги есть и на билеты на самолет, и на аренду жилья и на личные расходы, ну и главный бонус нас ждет, когда мы найдем объект. Вы счастливы? Все как мечтали?

Девушка внимательно посмотрела на друга профессора и почувствовала подвох. Что-то было не так. Слишком уж Филька мягко стелил.

–Ну что ты смотришь, разглядываешь, проткнешь мне сейчас лоб. Хватит свои штучки ведьмовские на мне испытывать, мы же договаривались?

–А я ничего и не делаю, ты сам себя выдал, на воре шапка горит. Слышал о таком? Чего ты так разнервничался, выкладывай все начистоту.

Макс тоже почувствовал фальшь, витающую в воздухе, но промолчал. Он знал Филина как облупленного и не велся на красивые слова, помня, как тот умеет языком чесать– не подкопаешься, звания не просто так раздают в институтах. Сам он говорить так красиво не умел, поэтому предпочитал молчать.