Молли Блэкуотер. За краем мира
Шрифт:
Таньша не удержалась, всхлипнула и отвернулась. Спина её вздрогнула, и Молли, ощущая, что слёзы закипают и у неё в глазах, осторожно обхватила Волку за плечи, прижимая к себе, словно старшая. Всеслав вздохнул, переступил с лапы на лапу. Он вообще не перекидывался, словно понимая, что с медведем Молли будет легче.
Был хмурый день поздней зимы, вернее, уже календарной весны, но здесь, на севере Королевства, до тепла, проталин и распускающихся почек было ещё далеко.
Город, как обычно, светил во все стороны
До окраинных домов оставалось примерно полмили, и лес тут был уже сведён.
А если перевалить через небольшой холм с редкими и хилыми соснами, то там будет дорога. Королевство предпочитало прокладывать в окрестностях Норд-Йорка рельсы, но хватало и таких вот грейдеров – по ним медленные локомобили таскали брёвна на окраинные лесопилки.
Кошка Ди недовольно озиралась, выбравшись у Молли из-за пазухи. Ей тут явно не нравилось. Небось скучала по своему дружку, чёрному Vasiliyu…
Молли тоже хлюпнула носом, сжала Таньшу в объятиях и отстранилась.
– Как я выгляжу?
На ней были все её старые вещи, ещё с «Геркулеса». Тщательно отстиранные и починенные. Машинистский шлем, очки, штаны с подстёжкой, тёплые высокие ботинки. Куртка с «молниями».
За зиму всё это сделалось несколько коротковато и узковато.
– Куда ты пойдёшь?! Что ты им скажешь? – не выдержала-таки Таньша. В пути она начинала этот разговор чуть ли не каждый вечер.
Молли только покачала головой.
– Как я выгляжу?
– Хорошо ты выглядишь, – буркнула Волка.
– Тогда я пойду, – тихонько сказала Молли.
Она не сказала: «Мы ещё увидимся». Она не сказала: «Прощайте, друзья». Слова были не нужны.
Молли спускалась по склону, не оборачиваясь, но знала, что медведь и девушка, застыв, смотрят ей вслед.
…На дороге никого не было. И Молли бодро, быстро зашагала к городу. Кошка Ди какое-то время бежала рядом, а потом замяукала, просясь на руки.
– Ну, что уж с тобой делать…
На самой окраине было кольцо городского паровика. Два пустых вагончика и кажущийся игрушечным паровозик; у раскрытой двери скучал долговязый кондуктор.
Руки и язык Молли всё сделали за неё – она даже не слышала слов, которые произносила.
Она думала о брате и сестре, о двух оборотнях, что остались там, в придорожном лесу. Что они делают? Таньша перекинулась, и вдвоём с медведем, не теряя времени, они отправились в дальний путь домой, на север? Или, напротив, никуда не торопятся, решив поразведать, что тут и как в Королевстве, особенно после того
Шипящий рупор голосом кондуктора объявлял остановки. Когда добрались до уже знакомой Геаршифт-стрит, Молли соскочила на мостовую.
Норд-Йорк… Она поправила маску.
Липкий смог заполнял воздух, царило полное безветрие, и всё, извергаемое трубами, так и оставалось над мостовыми, тротуарами и крышами города.
Молли шагала с детства знакомыми кварталами, мимо лавок, пабов и магазинов. Невольно косилась на тумбы с объявлениями – нет, её, ведьму, никто не разыскивал.
Это был сон. Вот только добрый или страшный?..
Любимая шоколадница. Кондитерская. Магазинчик, где продавали мороженое. Зеленная лавка. Заведение мясника. Молочная.
Эстакада скоростного паровика, шумит-торопится по ней короткий поезд из трёх вагончиков. Горят жёлтые фонари над лестницами, что ведут вверх, к платформе. Дома вокруг кажутся нереальными, нарисованными мрачным и недобрым художником…
Всё, как обычно. Нарядные леди и джентльмены в тёплых пальто; основательные, солидно пыхтящие дорогие локомобили; запах корицы из приоткрывшейся двери булочной…
А вот и Плэзент-стрит. Вот и номер 14. В окнах горит свет, ласковый, тёплый, как обычно. Над трубой вьётся дымок. В подвале пышет жаром трудяга паровой котёл, в гостиной горит импозантный камин. Фанни уже подала ужин.
В горле у Молли встал комок.
Всё, что ей нужно сделать, – это подойти к двери и позвонить.
Гм, но, пожалуй, лучше она зайдёт с заднего двора. А то neroven chas, как говорила госпожа Старшая и очень смеялась, когда Молли пыталась выяснить, что значит «неровность часа» – или его «негладкость»?
Она быстро обежала дом по узкой мусорной аллейке. Вот и задний двор. Тут всё по-прежнему, и даже поломанный ящик у дальней стены так и валяется – папа до сих пор не удосужился нанять кого-то тут прибраться.
Молли затаила дыхание. В доме, как обычно в это время суток, опущены лёгкие шторы, по ним скользят едва различимые тени. Мама… папа… Фанни… Джессика ещё не должна была б уйти…
Молли решительно шагнула к задней двери.
И постучала. Тоже решительно. Ди выпрыгнула из-за пазухи, с деловитым видом уселась у ног.
Сейчас раздастся мамин недовольный голос, зашаркает ногами Фанни, направляясь, чтобы проверить, кто может «ломиться» с чёрного хода в такой неурочный час…
Ноги зашаркали. Клацнул ключ, проворачиваясь в замке.
На пороге возникла Фанни со свечным фонарём в руке.
Глаза у неё широко раскрылись.
– М-молли? М-мисс Молли?!
– Да, да, Фанни! Это я! Я вернулась! Где мама, где папа?
Служанка быстро отступила в дом, по-прежнему глядя на девочку, словно на привидение.