Молния
Шрифт:
Она не хотела жить без отца, но должна была не только жить, но жить достойно, потому что каждый ее день будет продолжением его жизни. И хотя она была совсем юной, сознавала, что если она останется добрым, порядочным человеком и будет вести честную жизнь, то частица отца будет жить вместе с нею.
Лора понимала, как трудно обрести счастье и смотреть на будущее с оптимизмом. Теперь она знала, как много в жизни внезапных трагедий и перемен. Жизнь может быть то безоблачной и радостной, то вдруг холодной и полной невзгод, и не угадать, когда судьба нанесет удар любимому человеку. Ничто не вечно. А жизнь словно свеча на ветру. Это был тяжелый урок
Когда поток теплых слез иссяк, она собралась с силами, ей не хотелось, чтобы Кора и Том заметили, что она плакала. Если мир вокруг суров, жесток и непредсказуем, то нельзя проявлять ни малейшей слабости.
Лора бережно завернула сапоги, зонтик и шарф в тонкую бумагу и спрятала пакет в сундук.
Разобрав содержимое двух ночных столиков по бокам кровати, она занялась письменным столом и обнаружила на сукне сложенный лист из блокнота с посланием для нее, написанным ясными, красивыми, почти печатными буквами.
"Дорогая Лора!
Некоторые вещи в жизни предопределены судьбой, и никто не в силах их предотвратить.
Даже твой собственный ангел-хранитель. Будь довольна тем, что твой отец любил тебя всей душой и всем своим сердцем, что редко выпадает на долю большинства людей. И хотя ты считаешь, что никогда больше не узнаешь счастья, ты ошибаешься. Придет время, и счастье вернется к тебе. И это не пустое обещание. Это факт".
Записка была без подписи, но Лора знала, кто ее написал: тот человек на кладбище, который разглядывал ее из проезжавшей машины и который много лет назад спас ее с отцом от пули убийцы. Никто другой не мог называть себя ее личным хранителем. Она вздрогнула, но не от страха, а потому что необычность и загадочность ее хранителя вызывали в ней изумление и любопытство.
Она поспешила к окну спальни и отдернула прозрачную занавеску между тяжелыми портьерами, уверенная, что увидит его у магазина внизу, но там никого не было.
Не было там и человека в черной одежде, но она и не ожидала его увидеть. Она почти убедила себя, что второй незнакомец никак не связан с ее хранителем, что другая причина заставила его явиться на кладбище. Тем не менее он знал ее имя...Но, может быть, он слышал, как Кора звала ее со склона холма. Она постаралась выбросить его из головы, потому что не хотела, чтобы он вошел в ее жизнь, как она того страстно желала в отношении ангела-хранителя.
Она снова перечитала послание.
Хотя она не понимала, кто этот светловолосый человек и почему он ею заинтересовался, записка успокоила Лору. Совсем необязательно понимать, достаточно верить.
5
На следующую ночь после того, как он разместил взрывчатку на чердаке Института, Штефан, ссылаясь на бессонницу, вновь явился с уем же чемоданом. В ожидании полночного визита Виктор принес ему в подарок половину пирога, испеченного его женой.
Штефан откусывал от пирога по кусочку, пока прятал взрывчатку. Огромный подвал был разделен на две половины, и, не в пример чердаку, в нем ежедневно бывали служащие Института. Нужно было изрядно потрудиться, чтобы надежно укрыть заряды и провода.
В одной половине находились шкафы с научными документами и результатами исследований и два длинных дубовых рабочих стола. Шкафы высотою в два метра стояли вдоль двух стен Он спрятал взрывчатку на
Вторая комната служила для хранения канцелярских и лабораторных принадлежностей, в ней также стояли клетки, в которых держали животных: хомяков, белых крыс, двух собак и весьма подвижную обезьяну, которую использовали в первых научных экспериментах и которая осталась жива. Хотя животные были уже не нужны, их держали, чтобы выяснить, не проявятся ли у них с течением времени непредвиденные осложнения в результате проведенных на них необычных опытов.
Штефан прилепил мощные заряды в пустых проемах за сложенными коробками и протянул все провода к решетке вентиляционного колодца, в который он прошлой ночью спустил провода с чердака; работая, он чувствовал на себе напряженное внимание животных, словно они догадывались, что им осталось жить всего двадцать четыре часа. Он покраснел от сознания вины, чего, как ни странно, я случилось с ним, когда он планировал гибель сотруднике Института, возможно, потому, что животные были невинными тварями, а этого нельзя было сказать о людях.
К четырем часам утра Штефан закончил подготовку взрыва в подвале и свою работу в бюро на третьем этаже. Перед уходом он зашел в главную лабораторию на первом этаже и с минуту созерцал Ворота.
Самое главное. Ворота.
Множество шкал, манометров и экранов светились мягким оранжевым, желтым и зеленым светом, так как электропитание никогда не отключалось от узла управления. Сами цилиндрические Ворота, длиной в три с половиной и диаметром в два с половиной метра, еле виднелись в полумраке, лишь освещенные приборы бросали неясные блики на их внешнюю полированную стальную облицовку.
Он пользовался Воротами множество раз, но все еще испытывал перед ними страх; не столько потому, что они олицетворяли выдающееся научное открытие, сколько потому, что их потенциальные возможности нанести вред были безграничными.
В руках опасных людей это были настоящие Врата Ада.
Поблагодарив Виктора за пирог и объявив, что он съел все до крошки - на самом деле он большую часть скормил животным, - Штефан вернулся к себе домой.
Вторую ночь подряд бушевала буря. Северо-восточный ветер нес с собой дождь. Вода вырывалась из водосточных труб и, пенясь, исчезала в стоках, водопадами обрушивалась с крыш, образовывала озера на улицах и переполняла канавы, и оттого, что город лежал почти в полной тьме, потоки и лужи казались маслянисто-тяжелыми, как нефть. На улицах встречались редкие военные патрули; в своих черных блестящих плащах они казались загадочными существами, которые сошли со страниц старого готического романа Брэма Стокера.
Штефан проехал напрямик домой, не объезжая известные ему контрольно-пропускные пункты. Документы у него были в порядке, он совсем недавно получил новое разрешение на передвижение во время комендантского часа, к тому же с ним не было нелегально добытой взрывчатки.
Дома он поставил будильник у кровати и мгновенно заснул. Он действительно нуждался в отдыхе, так как днем ему предстояли две трудные поездки и стрельба, много стрельбы. А без ясной головы легко самому получить пулю.
Ему приснилась Лора, и он счел это добрым предзнаменованием.