Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба советской молодежи)

Солоневич Борис

Послeднiй из вооруженных людей на секунду заколебался и со злобой оглянул нас. "Сторожи тут их, буржуев недорeзанных, а они там пока все вылакают", ясно читалось на его лицe. "Развe эти сукины дeти обо мнe подумают?". 30

– - Эй, Юхман, -- рeшительно крикнул он какому-то татарченку.
– - Побудь тута коло арестованных, а я моментом!
– - И он тоже нырнул в двери.

Все это произошло так неожиданно, что мы, ошеломленные, остались стоять на мeстe, как истуканы.

Едва

слышный свист вывел меня из оцeпенeнiя. Наш шоффер уже сидeл у руля и краснорeчивым жестом показывал на сидeнье автомобиля. Я мгновенно сообразил, в чем дeло, дернул своих "не любящих сильных ощущенiй" спутников и рванулся к машинe.

– - Бачка, бачка, куда?
– - в страхe затараторил татарченок, наш страж и хранитель.
– - Нилза, нилза!

Жалко было паренька! Хорошiй он был, веселый парнишка! Да что-ж было дeлать? Ударил я его, пожалуй, крeпче, чeм даже нужно было -- гдe уж тут разбирать? Перевернулся он, бeдняга, нeсколько раз от удара, а мы были уже в гудящей машинe и через нeсколько секунд мчались вниз по скалистой дорогe.

Гдe-то сзади раздались неясные крики и звуки выстрeлов. Пуля, отскочив от скалы, жужжа, рикошетом пронеслась над нашими головами...

Русская смекалка

Отъeхав нeсколько километров, мы остановились. Шоффер медленно сошел с машины и, подняв капот, стал спокойно копаться в моторe. Смеркалось все больше.

– - Фу, чорт!
– - облегченно вздохнул я.
– - Ну и дeла! Словно из печки выскочили!..

– - Боже мой, -- простонала дама.
– - Всe мои фамильныя драгоцeнности! Браслеты, кольца... Разбойники! Теперь же я нищая! Что я буду дeлать?

– - Хорошо еще, что голову на плечах унесли! Вeдь вeрно, Оля?

Дeвушка только молча кивнула головой и слабо улыбнулась, видимо, еще не будучи увeренной в своем голосe.

– - Ну, а вас как обчистили?
– - обернулся я к коммерсанту. 31

К моему удивленно, он бодро улыбнулся.

– - Эх, что деньги? Тьфу, и больше ничего! Головы унесли, а это самое важное. А если голова сидит на плечах, так развe в карманах когда-нибудь бывает пусто?

Сухое лицо возвращавшаяся шоффера оживилось одобрительно-насмeшливой улыбкой...

– - Ну, господа, вот кого нам нужно благодарить!
– - воскликнул я.
– Если бы не его смекалка, лежать бы нам всем теперь у скалы.

– - Да, вот, вы тоже молодцом, -- дружелюбно усмeхнулся шоффер, крeпко пожимая мнe руку.
– - Здорово это вы и языком, и кулаком дeйствуете. Убeди-и-и-тельно это у вас вышло!

– - Ну и ладно! Все хорошо, что хорошо кончается! Но вы все-таки, ей Богу, герой! Откуда только вы им спирт выкопали?

– - Спирт? Какой спирт?
– - разсeянно спросил наш спаситель, прислушиваясь к шуму мотора и берясь за рычаги.

– - Да тот, в банках!

– -

Эва! Откуда там спирт? Там простой бензин был!
– - спокойно отвeтил он, и его невозмутимое лицо озарилось лукавой усмeшкой.

>>>>>

В родной семьe

Дом наш там, гдe живут тe, кого мы любим. Все равно замок это или деревня, хижина или дворец, крeпость или тeнь кустарника. Все равно -- это останется нашим домом, пока мы встрeчаем там близких сердцу людей, дружеское рукопожатiе которых готово встрeтить нас в любое время...

Э . С е т о н - Т о м с о н

Гибель брата

Полгода тому назад, эвакуированный, как раненый, из Туапсе в Крым, я очутился в Севастополe с тоскливым сознанiем полнаго одиночества. Слeды старика отца 32 были потеряны в волнах гражданской войны, пронесшихся на Кубани. Оба старших брата были гдe-то на Украинe, через которую тоже перекатывались тяжелые валы грозных событiй.

И я, 20-лeтнiй юноша, чувствовал себя песчинкой в бушующем самумe.

Через нeсколько дней послe моего прибытiя в Севастополь кто-то окликнул меня на улицe.

– - Солоневич, вы ли это?

Под матросской безкозыркой весело улыбалось лицо кiевлянина Лушева, когда-то вмeстe с моими братьями тренировавшагося в "Соколe".

Мы сердечно расцeловались.

– - А Всеволода уже видeли?
– - спросил моряк.

Средняго брата Всеволода я видeл в послeднiй раз больше года тому назад в Кiевe, куда я на недeлю с винтовкой в руках прорвался с Кубани. При его имени мое сердце дрогнуло.

– - Да развe он здeсь?

– - Ну как же!.. Комендором на "Алексeевe"!..

Через нeсколько минут я был на Графской пристани и скоро на большом военном катерe подходил к высокому сeрому борту громаднаго броненосца. Сознанiе того, что я сейчас увижу своего любимаго брата, с которым мы были спаяны долгими годами совмeстной жизни, окрыляло и дeлало счастливым.

Бeгом взбeжал я по трапу к вахтенному офицеру.

Высокiй серьезный мичман на секунду задумался.

– - Всеволод?.. Как же помню... В очках? Да... да... Нам только что сообщили, что он умер в Морском госпиталe...

Так же весело плескались волны под бортом катера, так же тепло и ласково грeло весеннее солнце, так же привeтливо пестрили склоны живописнаго городка... Но для меня все было покрыто сeрым туманом перваго в жизни большого горя. И синее прозрачное небо уже не радовало душу, а давило на нее мрачной тяжестью...

Я опоздал на нeсколько часов... Гдe-то в сeрой больничной палатe, окруженный равнодушными чужими лицами, безконечно одиноким ушел из жизни мой брат. 33

И первый раз в моей молодой жизни гдe-то далеко внутри словно оборвалось, и там показалась кровь душевной раны...