Молодые Боги
Шрифт:
Перекинув меч в левую руку, я скользнул вперед и уходя от клинка катаны, ударил противника в солнечное сплетение – вокруг моего кулака в момент удара будто бы сгустился воздушный щит. Молодой японец словно нарвался на удар стенобитного тарана – отлетев сразу на несколько метров, покатившись по песку. Подбежав ближе, я ударил его еще раз – без затей, ладонью в основание в основании шеи.
Грубо подхватив потерявшего сознание противника за ногу, я потащил его к трибуне, занятой кадетами Жемчуга. К этому парню ничего личного я не имел.
– Эй! Вы где?! – крикнул я, и почти сразу нашел глазами – по тени эмоций, одного, а следом и другого второкурсника –
– Это для вас! – сказал я уже на английском, резким ударом по ушам приведя в чувство противника, и грубой подсечкой поставив его на колени лицом к трибуне.
Внешне я выглядел спокойным, но от сдерживаемой ярости подрагивали руки. Не знаю, что они делали на площадке с Сакурой – но судя по реакции Софьи, ничего хорошего. И сейчас я просто воспользовался единственной возможностью оправдаться хотя бы перед самим собой за слитую дуэль.
Отсалютовав второкурсникам мечом еще раз, я ударил сверху вниз – острием в основании шеи; прямо в то место, где у себя под кожей периодически чувствовал вживленный блок нейрошунта. Вспыхнувший клинок глубоко, едва ли не по рукоять погрузился в тело юноши – и возвратным движением я дернул его на себя, постаравшись забрать с собой энергию – как меня сегодня ночью учила Ребекка.
С ней у меня получалось; но вот сейчас случилось что-то не то – в глазах у меня на миг потемнело, в ушах появился шум, а сердцебиение – неровное, почувствовалось по всему телу. Выдернув клинок, я пошатнулся – и думая только о том, как удержаться на ногах, двинулся к своему месту. Заваливаясь при этом все левее и левее – как потерявший равновесие пьяный, который делает каждый следующий шаг, только для того чтобы не рухнуть.
Постепенно пелена перед глазами чуть-чуть спала, шаг стал немного тверже. Я смог поднять глаза, и неожиданно увидел, как улыбнувшаяся француженка послал мне ответный воздушный поцелуй. Кивнув девушке, я уже ровным шагом направился к своему месту. Вот только всю правую руку било непроизвольной крупной дрожью, сквозь онемение она горела огнем – покалывая болью слишком большого количества принятой энергии.
Поединок тевтона и победившего француза с неуловимо знакомым мне лицом – моего следующего противника, я наблюдал невидящими глазами. Следующие две пары, сильнее в которых оказались две чародейки – английская, сокрушившая еще одного тевтонского рыцаря, и русская, победившая соотечественника Леонаса, также совершенно не отложились в памяти. Все это время только и думал о том, как распределить энергию из руки по всему телу. С Ребеккой сегодня ночью у меня это получалось гораздо легче, и не так болезненно. Да что там, сегодня ночью боли не было совсем – лишь наоборот.
Что же я сотворил такое, что вытянул из японца настолько большой объем энергии – которая меня едва-едва не убила?
Глава 45. 1/4
К моменту четвертьфинальных поединков я еще не пришел в себя. По мере того, как покалывание уходило из висевшей плетью руки, сердце колотилось все более неровно, хаотично – два быстрых удара, длинная пауза, сильный удар, отдающейся во всем теле, несколько мелких, вновь пауза… Пелена перед глазами все же понемногу рассасывалась, но онемение все никак не проходило. Не уходила и боль – но становилась чуточку слабее, постепенно рассасываясь по всему телу теплом усвояемой энергии.
Пока я боролся с собой, используя все навыки, которым наскоро обучила меня Ребекка, первый четвертьфинальный поединок закончился,
После объявления на площадке появилась вторая четвертьфинальная пара. Анна-Маргарита – так похожая на Ребекку, и графиня Орлова. В этот раз Юлия учла свою недавнюю ошибку – чтобы несуразно огромный клинок стал невесомым, ей требовался короткий разбег из нескольких скользящих шагов. В прошлом поединке Юля двигаться только после удара гонга, проиграв начало боя француженке, сейчас же – рассчитывая на удачу, начала разгоняться еще до сигнала, стелясь по песку мягкими, кошачьими шагами. И в момент удара гонга она уже летела вперед. Австрийская (бельгийская? фламандская?) графиня не смогла ничего сделать – Юлия легко миновала ядовито-зеленые языки пламени, и одним ударом убила так похожую на Ребекку чародейку, когда она заканчивала творить заклинание. И вовремя отпрыгнула в сторону – голова юной волшебницы изнутри засветилась зеленым пламенем, рванувшимся через глаза и рот высвобожденной энергией, а после девушка исчезла в яркой вспышке взрыва. Грудь Юлии, пока она направлялась на свое место, опять бурно вздымалась – столь поразительно быстрый рывок потребовал не прошел для нее бесследно. Гул на трибунах становился все громче - толпа ревела, приветствуя победительницу.
Следующей была моя очередь. Я еще не до конца вернулся в нормальное состояние – руку покалывало, сердце билось неровно – хотя и не так пугающе, как сразу после боя. Мой противник – француз с простым прямым мечом, держался расслабленно и невозмутимо. Совершенно не помня подробностей его боя с немецким кадетом, я напрягся, не зная, чего от него ожидать. Француз же, одновременно с ударом гонга, взмахнул рукой, и мы с ним оказались внутри полупрозрачной защитной сферы.
Я замер на мгновенье от неожиданности, как вдруг противник воткнул меч в песок и обратил ко мне открытые ладони.
– Узнал меня? – спросил он на английском.
– Радагаст! – ахнул я, встретившись со знакомым взглядом. Это единственное что осталось от памятного карлика с обезображенным шрамом лицом.
– Адель очень хотела с тобой встретиться в бою.
– А…
Радагаст улыбнулся, и взмахом руки убрал защитный купол, опустившись на одно колено.
– Как…
– Просто подойди, и легко коснись меня клинком. Я сдаюсь.
Сделав несколько шагов, я поднял меч и легонько коснулся шеи склонившего голову француза.
– Ты сказал…
– У нас сегодня еще будет время поговорить. Позже.
Значит, Адель хочет встретиться со мной в поединке? Я нашел взглядом француженку, которая сразу, как только наши глаза встретились, послала мне воздушный поцелуй. Поднявшийся с колена Радагаст кивнул ей, показывая жестом, что уступает желанию девушки, после чего направился к выходу с площадки.
Если до этого момента трибуны гудели недоуменно, возмущенно, взволнованно – то последующая за его сдачей сценка прояснила происходящее – многие зрители поняли, что право победить меня галантный француз уступает даме из своей Цитадели. А тем, кто не понял, объясняли это соседи – судя по нестройным крикам.