Молодые дикари

Хантер Эван

Бад уже на ногах. На его лице нет ярости. На смену ей пришел холодный убийственный расчет. Теперь он знает, что Дэнни сильный противник. Он знает также, что за ним наблюдают все ребята из банды и что на карту поставлена его честь. Двигаясь интуитивно и осторожно, он без колебаний лезет в карман брюк, вытаскивает финку и с легким щелчком раскрывает ее.)

Бад: «Хорошо, приятель».

Дэнни: «Убери нож, пока я не воткнул его тебе в глотку».

Бад: «Посмотрим, кто кому воткнет!»

(Он бросается на Дэнни с выставленным вперед ножом, но моментально получает ужасный удар

ногой в пах. Сила удара увеличивается от его собственного стремительного броска. От боли он сгибается вдвое, но нож все еще зажат в его руке. Дэнни нагибается, хватает его за воротник и резким движением поднимает на ноги, а затем сильным ударом снова валит в сугроб. Нож выпадает из руки Бада. Дэнни снова хватает его и снова наносит короткий и резкий удар, от которого тот падает на мостовую. Бад лежит очень тихо, а Дэнни в это время берет нож, наступает на него ногой и с треском отламывает лезвие от ручки, затем склоняется над Бадом, переворачивает его, лезет к нему в карман, достает деньги и отсчитывает точно двадцать семь центов мелочью – ни больше, ни меньше. Ребята наблюдают за ним. Дэнни выпрямляется и смотрит на них.)

Дэнни: «Хотите урегулировать этот вопрос сейчас? Или мне ждать, когда однажды темной ночью кто-нибудь из вас всадит мне нож в спину?»

Дайабло: «Как тебя зовут, парень?»

Дэнни: «Дэнни Ди Пэйс. А тебя?»

Дайабло: «Я задаю вопросы».

Дэнни: «Да? Тогда спрашивай своего паршивого друга, лежащего на тротуаре. У меня есть дела поинтереснее, чем стоять здесь с вами» (Он пошел по улице.)

Дайабло: «Эй! Эй! Дэнни?»

Дэнни (останавливается и оборачивается): «Да?»

Дайабло (ухмыляясь): «Меня зовут Дайабло Дедженеро. – Он помолчал. – Почему бы тебе не зайти и не выпить с нами горячего какао?»

Дэнни (молчит, а затем улыбается в ответ): «Хорошо, с удовольствием».

– Почему вы спустили ему это? – спросил Хэнк.

– Не знаю, – ответил Дайабло. – Может быть, потому, что Бад погорячился, а парень на самом деле не напрашивался на неприятности. Верно, Бад?

Сидя в кабинете рядом с Дайабло, Бад утвердительно кивнул и сказал:

– Да, я погорячился. Дэнни хороший парень. Между нами нет вражды.

– Но он избил тебя, – изумился Хэнк.

– Ну и что? Я прижал его окурки, разве не так? Он имел право рассердиться. Я на его месте сделал бы то же самое.

– Он зашел сюда выпить с вами какао?

– Конечно, – ответил Дайабло. – Мы долго разговаривали. Он рассказывал нам все о том месте, откуда приехал.

– И что потом?

– Потом он ушел домой. Но в тот же вечер мы подкараулили его и выбили из него дурь, чтобы он знал свое место.

– Но я думал…

– О, конечно, – сказал Дайабло, – мы не стали бить его днем. Это разные вещи. Что правильно, то правильно. Бад зарвался, и Дэнни имел право проучить его. Вечером же мы избили его только для того, чтобы ему не пришла в голову мысль, что он может ходить вокруг и избивать «Орлов-громовержцев», когда ему вздумается.

– И что он сделал?

– Когда? Когда мы его накрыли?

– Да.

Ничего.

Что он мог сделать? Он дрался, как зверь, но нас было двенадцать ребят. Мы здорово его избили. Мы чуть не оторвали ему руки.

– А что потом?

– Потом на следующий день я пошел навестить его. Я предложил ему вступить в клуб. Он заявил, что не хочет вступать в клуб, где полно «япошек». Я объяснил ему, что мы только пытались показать ему, что к чему в этом районе. Я сказал, мы поняли, – он здорово работает кулаками и хотели бы видеть его в нашем клубе.

– И что от ответил?

– Ответил, что он плевать хотел на наш клуб, а также сказал, если когда-нибудь еще мы нападем на него, то нам лучше убить его. Если мы этого не сделаем и, к примеру, только отправим его в госпиталь, то он постарается выйти оттуда как можно скорее, чтобы убить первого попавшегося на улице «Орла-громовержца». И знаете что?

– Что?

– Я ему поверил. Я рассказал об этом Доминику – это наш президент. Доминик сказал: он настоящий парень и нам не следует его больше трогать. После этого мы никогда его не трогали. Но много раз Дэнни участвовал в наших драках с другими клубами. Он хороший парень.

– Значит, в сущности, это правда, что он не член клуба «Орлы-громовержцы»?

– Да, это правда. Я так полагаю.

– В таком случае, что он делал с двумя членами клуба вечером десятого июля?

– Вам лучше спросить об этом его самого, мистер Белл, – ответил Дайабло. – Я думаю, что он единственный человек, кто знает об этом.

– Понимаю, спасибо. – Хэнк встал и направился к выходу.

– Дэнни по-настоящему смелый парень, – сказал Дайабло. – Двенадцать человек избивали его. Двенадцать человек! И мы били его бутылками и всем, чем попало. Вы знаете ребят, которые могли бы выдержать такое?

– Нет.

– Подумайте об этом, мистер Белл. Этого достаточно, чтобы вызвать дрожь. Двенадцать парней с бутылками. Вы только подумайте об этом.

– Я подумаю.

– Может быть, вам следует начать думать и о том, что эти трое ребят невиновны?

– Ты так считаешь?

– Да. – Дайабло помолчал, улыбаясь. – Нехорошо, что вы не можете остаться и выпить с нами кофе. Я получил удовольствие от нашей беседы. Она напоминает мне ту беседу с Дэнни в тот полдень, когда я угощал его горячим какао. Вы помните о том, как я угощал его горячим какао, и в тот же самый вечер двенадцать парней избили его. – Улыбка Дайабла стала шире.

Они посмотрели друг другу в глаза. Хэнк ничего не ответил и не спеша вышел из кондитерского магазина.

Вдогонку ему, все еще улыбаясь, Дайабло сказал:

– До встречи, мистер Белл.

ГЛАВА VI

Как только Хэнк вернулся, к нему в кабинет вошел Холмз.

– Как дела? – спросил он.

– Прекрасно, – ответил Хэнк.

– У меня есть кое-что для тебя. Хочешь послушать?

– Я предпочел бы, чтобы нам принесли какие-нибудь бутерброды в кабинет. Меню в одном из ящиков стола.

Пока Хэнк снимал пиджак, закатывал рукава и расслаблял галстук. Холмз нашел меню.

– Я возьму бутерброд с ветчиной и шоколадный коктейль, – сказал Хэнк.