Молох

Вальман Анна

Никто и не заметил, как Саша выудила рубль из кошелька, прикрываясь носовым платком и, зажав в ладони, провела рукой над горсткой мелочи на столе. Сумку отпихнула под стол ногой, театрально высморкалась в платочек и на всякий случай еще раз пересчитала мелочь.

Сложив точную сумму в бокс для выручки и захватив отчетную распечатку, Саша выдохнула.

Сердце поднывало из-за стакана кофе в обед. Нельзя ей его пить, каждый раз корила себя Александра, но нравился вкус и запах. Да и ради ощущения себя беспечной девицей с чашечкой кофе,

где-то не здесь, а в другой стране, в Париже, Нью-Йорке, Берлине, можно было и потерпеть. В ребрах кольнуло, когда Саша встала и направилась к начальству закрывать день.

— Все хорошо, Сашенька? — С теплотой поинтересовался Аркадий Юрьевич, передав главному бухгалтеру бокс и внося цифры в колонку на своем компьютере. Комиссия из двух неулыбчивых женщин молча чаевничала в метре от них за столом для конференций.

— Да, все отлично, Аркадий Юрьевич, — привычной фразой ответила Саша, когда кто-то сетовал на ее бледность.

— Сумма сходится, Аркадий Юрьевич. Там сисадмины прислали видео с камер сегодняшнего дня. — Внимательно посмотрела на него бухгалтер.

Все присутствующие повернулись к Александре и уставились на хрупкие подрагивающие от частого дыхания плечи под белой рубашкой.

— На видео смотреть не хочу, уверен, ты честный и ответственный сотрудник, Александра, да? — Директор сложил руки перед собой, соединив тонкие пальцы в замок на моей отчетной ведомости.

— Я… э. Сегодня опоздала на пару минут, Аркадий Юрьевич, этого больше не повторится. — Честно призналась Александра, глядя на свои туфли.

— Не страшно. Гораздо печальнее то, что ты, Саша, путаешь свои деньги и чужие. — Пристально глядя в глаза девушке, дрожащей как осиновый лист на ветру, произнес директор.

— Я вас не понимаю.

Саша поднесла кулачок к груди, чтобы унять скачущее в клетке из ребер неправильное сердце.

— Честность сотрудника это качество, которое невозможно переоценить, Саша. И если б ты сюда вошла со словами, что не знаешь как так, но не хватает рубля, то я бы тебе ответил, что, я сам его взял из кассы, пока ты ходила за разменом. В качестве проверки. Но вместо этого, уверен, если мы сейчас посмотрим записи с камер, то увидим волшебное появление монеты из ловких рук откуда-нибудь из-под стола. Саша, скажи, а если бы рубль был лишним?

— Я бы все отдала, честное слово, Аркадий Юрьевич, — затрепетала Саша. Глаза уже заволакивало влажным туманом. — Простите меня, я не знаю, как это произошло, я просто подумала, что я ошиблась. Этого больше не повторится!

— Ты права, этого больше не повторится. Я не могу доверять сотруднику, который подправляет кассу в банке за счет своего кошелька. В ту или иную сторону. Мы еще все-таки сейчас посмотрим камеры, как ты это сделала в общем зале, чтобы знать, где у нас в обзоре системы наблюдения слепые зоны, а ты свободна. Завтра можешь приходить за трудовой и расчетом.

Директор повернулся к монитору, давая понять, что разговор окончен, и Саша на

нетвердых ногах, шатаясь выползла из кабинета. Слезы полились сами, когда она вернулась на рабочее место, собрала вещи и пошла снимать галстук и надевать пальто в подсобку.

— Шурка, ты чего? — подскочили к ней Инга и Олеся, уже в куртках и сапогах стоявшие на пороге. Тоня, общалась по телефону в углу, но, похоже, тоже переключила свое внимание на вошедшую Сашу.

С девчонками она за четыре месяца так и не подружилась, но коллегами они были хорошими.

— Что случилось-то? Юрьич приставал что ли? — подошла Тоня к девчонкам, окружившим плачущую Сашу, которая копалась в сумке, битком набитой бардаком со стола.

Сашка взвыла как побитая собака и сквозь поджатые губы проикала:

— Ув… уволил.

— Да за что же?

Натянув пальто, Саша шмыгнула носом и переодела ботинки, туфли отправились в сумку без пакета.

В комнату бесшумно просочился директор, видимо, ожидавший здесь истерики от уволенной Саши.

— Тонь, — покопавшись в потайном кармашке и выудив мятый конвертик, Саша протянула его девушке, так и державшей телефон в руке. — Деньги на подарок. Там немного не хватает, я на такси взяла, я завтра отдам, честное слово.

В повисшей тишине Саша взяла сумку и сутуло выскользнула за дверь, оставив директора и коллег в молчаливом шоке.

Разочарованные взгляды жгли через спину прямо в позвоночник, хотя офис уже давно был позади.

Вечер встретил ее неожиданно начавшимся дождем, и пальто быстро превратилось в мокрую тряпку. Зонт… остался на работе. Саша была готова его даже бросить, лишь бы не возвращаться туда, где ее теперь считают воровкой. Но завтра ей придется пройти через унизительный обходной лист и забрать расчет за три недели.

На остановке автобуса не было. Продрогшая Саша расстегнулась и провела мокрой рукой по воротнику, сдирая с горла дурацкий душивший галстук. Нос забился соплями, и стало тяжело дышать. Всхлипы стали болезненно отдавать в лопатку. Губы сделались холодными и щеки покалывало от холода как будто изнутри. Кровь отхлынула от лица будто разом, лишая мозг равновесия. Саша качнулась и мешком сползла со скамейки в лужу. Тут же кто-то подскочил, посторонние люди замельтешили перед мутным взглядом, перебивая гул в ушах случайными вскриками.

В себя Саша пришла только в больнице на кушетке. С болью во лбу припоминая и скорую и осмотр врача, она постаралась расслабиться. Спешить ей теперь некуда. Завтра поищет работу. Лишь бы до ее сестры дозвонились, все медицинские справки она привезет.

В палате людей было немного. С некоторых пор бесплатная государственная медицина стала сильно не популярной, если только вы не порезали палец или простыли. С болячками посерьезнее люди шли либо в платные медцентры, либо ждали, когда само пройдет, боялись волчьего билета. Вошедшая медсестра сунула ей пачку направлений от флюорографии до ЭКГ.