Молох
Шрифт:
Генрих остановился и обернулся. По его лицу было непонятно, пытается он помочь Саше по доброте душевной или свои цели преследует. Да, скорее второе.
— Мы пришли? — невозмутимо ответила Саша, игнорируя всю его тираду.
— Я помогу тебе другую работу найти здесь на ферме среди людей, договорюсь с Ларой. Подумай, я второй раз предлагать не буду. — Сухо ответил Генрих, и отошел с тропы, дав Саше возможность пройти к темнеющему впереди лесу. Она уверенно сделала шаг вперед, и тут же была схвачена за руку.
— Пусти! — Закричала, что было сил, но от дома они отошли минут пятнадцать назад, а значит,
Генрих, несмотря на свое поджарое телосложение, обладал весьма внушительной силой. Легко заломив Сашину руку, он другой вцепился ей в завязанные узлом на затылке волосы. Задрав голову наверх, Саша забилась в крике, когда ощутила как мужское тело прильнуло к ней, а на оголенной шее почувствовала влажные требовательные губы. Горячим дыханием из ноздрей опалив ее висок, он поцеловал ее за ухом, растопыренной пятерней зарываясь в спутанные волосы. Потеревшись об нее причинным местом, отчего у Саши брезгливо задрожали губы, Генрих опустил руку с метавшейся головы на грудь и через шерстяной жилет безжалостно сжал пухлую двоечку без бюстгальтера.
— Я тебе, дура, помочь хочу. Не ори! — Зашептал он ей в ухо. — Отпущу тебя сейчас. Иди прямо по дороге, у кромки леса ни с кем не заговаривай, в лица не смотри, головы не поднимай. Наберешь дров молча и сразу назад в поместье. Скажут, почему так мало, скажи, что еще принесешь, на другую работу не соглашайся. Ольха — это та, что с оранжевым срезом. Иди. И думай. Завтра мое предложение утрачивает силу, потому что мне в поместье дороги нет.
Хватка ослабла, и Александра, вывернувшись побежала по мягкой земле, чуть спотыкаясь от сбившегося после сдавленного крика дыхания. Остановилась она только у самого леса, когда поняла, что никто ее не преследует. Из тумана она вошла в старый лес, ступая по мшистой подушке. Недалеко от входа тропинка разделялась, но Саша издалека увидела оранжевые пятна лесозаготовки. На лесоповале трудилось пятеро сгорбленных лесорубов, и Саша с удивлением обнаружила там двух женщин. Все они были довольно старыми, давно за сорок, но крепкими.
Поспешно отвернувшись, чтобы ни с кем не встретиться взглядом, она принялась кидать в корзинку дрова, считая про себя. …Пять, шесть, семь.
— Новенькая? — Услышала она слева. — Поесть не принесла?
Одна из женщин пристально смотрела на нее, и остальные прекратили работать, обернувшись, чтобы посмотреть на Сашу.
Закинув последнее полено и с трудом поднявшись с такой ношей на ноги, Саша подняла глаза и встретилась взглядом с изможденным голодным взглядом женщины. На ее натруженных руках по всем открытым местам были видны старые шрамы, а на шее делившие кожу венерины кольца, съехали, обнажая криво зашитый рубец.
Саша молча помотала головой и бросилась назад, еле передвигая ногами от тяжести.
На обратном пути Генриха она не встретила, хотя мысленно уже готова была махнуть корзиной, которая больно резала плечи и подмышки, и зашибить мерзавца своим драгоценным грузом.
Путь до поместья шел в гору и Саша задрав голову, передвигала ногами, изучая классический экстерьер с колоннами и вазонами. Четыре этажа роскоши в стиле восемнадцатого века, из которого выбивались только автоматические жалюзи-ставни. И этот неуместный хай-тек делал дом похожим на технологичного монстра,
Минуя главную лестницу из персикового мрамора, она направилась той же тропой к неприметному крыльцу слева и уже выбившись из сил, наконец добралась до небольшой двери, служившей входом для прислуги. Главные двери с красивой широкой лестницей были украшены кадками с можжевельником, и его запах долетал даже до задней двери, а вокруг нее витал тонкий аромат лемонграсса с кухни.
Опустив свою корзину на землю, Саша потянулась к ручке на двери, но не успела коснуться ее, как дверь отворилась и на пороге возникла миловидная девушка. Одетая в просторное синее платье с серым фартуком, она скривила нос, глядя на Александру и, бросив взгляд на корзину, распахнула дверь.
— Сложи у той стены. И неси еще. К вечеру дом нужно хорошо протопить, а у нас дров нет даже на то, чтобы чай согреть. — Она проворчала и скрылась, оставив Сашу в просторной кухне, где в углу полная женщина чистила картофель, сидя на небольшой табуреточке.
Саша вежливо поздоровалась и пожелала той хорошего дня, аккуратно сложив бревнышко к бревнышку, и когда уже собиралась уходить, увидела на столе блюдо с пирожками. Несытный завтрак был, казалось, уже вечность назад, и Саша неловко задержалась взглядом на румяной выпечке, замешкавшись с корзиной.
— Возьми один, я разрешаю. — Сказала, не глядя на нее, женщина. — Новенькая? Та, что со сломанной птичкой в клетке? Про тебя вчера был разговор.
— Небольшая лишняя перемычка там, где ее не должно быть, мое сердце в порядке, и я очень вынослива. Меня Сашей зовут, а вы… Мила?
— Лариса тебя в поместье отправить хочет? Нехорошая это будет с ее стороны услуга, уже знаешь почему? — Мила оторвалась от картошки и тяжелым взглядом осмотрела Сашу с головы до ног.
— Наверное… — Робко отозвалась та.
— Сама-то чего хочешь? Место у меня есть, только с таким лицом за синее платье с передником придется здесь и ноги раздвигать. Готова? Можешь на ферме остаться, там за тобой присмотрят, гнать тебя оттуда не посмеют, если слушаться будешь, зато там есть шанс реже попадаться на глаза хозяевам.
— А на ферме… не придется раздвигать? Вы бы что выбрали на моем месте? — Растерянно спросила Саша. Вытерев руки о передник, Мила придирчиво посмотрела на закрытую внутреннюю дверь, за которой скрылась молодая девица.
— Девка, ты вроде умненькая. Носи пока дрова. Как невмоготу станет — придешь. И пирожок возьми, с рыбой, хорошие получились. Беги.
Саша поблагодарила Милу, схватила пирожок и пулей вылетела из двери. В сторону леса она неслась со всех ног, еще издалека увидев Генриха возле дома-барака с другими работниками.
Отдышавшись уже почти у самого леса, она побрела на лесопилку, вдруг осознав, что все еще сжимает в руках теплый пирожок, пахнущий печеным минтаем с рисом. Глубоко выдохнув, она прошагала к дровам, бухнула корзину на землю и положила пирожок на колоду. Отвернувшись, она принялась быстро закидывать поленья внутрь, не нагружая сильно. Лучше сходит больше, чем надорвется.