Молох
Шрифт:
— Что происходит?
— Господин сказал, нужно всех нас пересчитать. — Лёня убито смотрел как последнее тело с закрытым тряпкой лицом сбрасывали в Яму. Впрочем, Саша все равно узнала в нем седого мужчину, вот только он теперь казался каким-то похудевшим и невесомым, будто опустевшим сосудом.
Возле Фефела, руководившего процессом, стоял сверкающий безупречной чистотой и исполинским ростом — Гектор. Рядом со сгорбленными и ободранными землекопами в одежде всех оттенков глины, он блистал в темно-зеленом сюртуке и иссиня-черных галифе. Воротник кипельно-белой
Негласный лидер подземелья Фефел о чем-то докладывал, а Богдан и Ворчун руководили построением людей в шеренги.
Всех вывели в большой зал и рядами выстроили под выступом с дверью, от которой у Саши желудок свернулся в бараний рог.
Озираясь, Александра пыталась вспомнить детали вчерашней ночи и то, как она попала в общежитие Ворчуна, но память откликалась только головокружением от потери крови и припадка, а здоровье нужно было беречь.
С того злополучного дня, когда ее вышвырнули с работы, приступы стали происходить все чаще, и недоедание не помогало восстанавливать гемоглобин. Александра стала слабой и анемичной девушкой. Начала двигаться меньше, меньше говорить и экономить силы. Исчезла юная суетливость и энергичность.
Она стала все больше походить на скупых в своих телодвижениях жителей катакомб, напоминавших уже не живущих людей с однотонных фотографий в коричневых оттенках сепии.
А вот господин Гектор из особняка над подземельем, несмотря на фактическую смерть много лет назад, наоборот был жизнеутверждающе свеж и бодр.
Легко как пружина Гектор поднялся на выступ, взметнув облако рыжей пыли, и быстро пересчитал работников. Получилось всего семьдесят три, а вовсе не сотня, как Саша подумала в первый день своего пребывания в катакомбах. Ей показалось, что взгляд Гектора задержался на ней на мгновение, но гораздо дольше он смотрел на Лёню, который стоял с ней рядом.
Когда всем разрешили уйти, а Гектор скрылся за дверью, ведущей наверх, Саша направилась к Ворчуну.
— Я вот не пойму, ты такая везучая или такая невезучая? — По-доброму проворчал тот, подтягивая спадающие с живота брюки. — Хорошо, что жива осталась.
— И что теперь будет? — Взволновано спросила Александра.
— Для начала вам обоим стоит поскорее уйти, господин Гектор согласился принести нам новую птицу, а завтра все как обычно. И загляните к Ренату, он с Леонидом поговорить хочет. Кстати, и тебе не помешает. И, ради всего святого, не броди по ночам!
Грузный начальник замахал им двоим, подгоняя к выходу в тоннель.
Саша поторопилась, насколько позволяли нога и ребра, по пути внимательно разглядывая пол под ногами, где вчера на нее напал вампир.
На вышорканом глиняном полу не осталось и следа, или это было чуть дальше… или, вообще, приснилось ей. Но горло же болело и нога…! Проверить Саша не успела. Неожиданно перед ней возник Гектор, в несколько быстрых шагов догнавший их уже в коридоре. Высокий не по меркам подземелья, он сильно склонился, чтобы не задевать потолок.
— Стоять. — Сердито приказал Гектор. —
Кивком отпуская Леню, Саша на всякий пожарный виновато ссутулилась и опустила глаза в пол, ожидая всего, что угодно.
Она вернулась, сделав десяток шагов назад, и скромно встала у фонаря. Позади нее с клеткой застыли напряженные руководители шахты, ожидая развязки неравного разговора.
Гектор придирчиво оглядел ее и, кончиком пальца поддев за подбородок, осмотрел темнеющую синяком шею.
Что-то флиртующее было в том, как он вел себя с ней. Или ей уже давно хотелось, чтобы было.
— Воруешь. Дерешься. Еще сюрпризы есть? — Ухмыльнувшись подытожил огромный инфирмат, нависающий над девушкой.
— Еще штаны теряю, — нервно рассмеялась Саша, вспомнив как он застал ее у колодца в одних трусах, мокрую и покрытую мурашками от холода. От волнения в голову ей лезла всякая чушь.
— Вовремя потерянные штаны иногда приносят пользу. Например, я как раз ищу нечто такое на сегодняшний вечер. — Гектор многозначно умолк и протянул ладонь в галантном жесте, ожидая руки для поцелуя.
Саша застыла.
На вечер. Ублажить. Его. Обида скрутилась внизу живота узлом там, куда только что предательски приливала кровь. Она посмотрела на протянутую кисть и, не подумав о последствиях отказа, крепко пожала ему руку.
— Желаю удачи с этим и хорошего вечера. Я могу идти? — Саша развернулась на пятках и почти уже ступила в коридор, как ее подхватили и мешком перебросили через плечо. Воздух с писком вышел у нее из легких от удара, и в глазах потемнело от боли в ребрах. Придя в себя через секунду, она обнаружила себя висящей над землей на широком плече зеленого сюртука под самым сводом зала, а за спиной у нее была та самая дверь и лестница, ведущая наверх.
— Верну после Паренталий. — Отозвался Гектор, ошеломленно стоящим внизу Фефелу и Ворчуну.
Саша успела увидеть палец, приставленный к губам Ворчуном, когда дверь за ними закрылась, и Гектор начал быстро подниматься по деревянной лестнице. Под его тяжелыми шагами ступени подозрительно скрипели и грозились разломиться, пока миновав подъем они не оказались на первом этаже, который Саша смутно припоминала.
Выход на поверхность оказался далеко не таким радужным, каким она его себе представляла.
Пряча лицо в ладонях, она едва могла разлепить веки. Солнце, которого она не видела неделю, жгло роговицу глазного яблока через тюль как яичницу на медленном огне, а от бликов на хрустальных вазах для цветов её лицу было физически больно.
Опустив девушку на пол у двери на первом этаже, Гектор вошел в большую кухню и, найдя глазами хозяйку Милу, велел накормить и переодеть еще одну девушку в подобающее платье к вечеру.
Когда дверь за ним закрылась, Мила и две поварихи, которые и так работали в поте лица, опустив руки недовольно выдохнули. Саша сиротливо вошла и, встав в угол, опустилась на корточки, свесив голову меж колен. Она долго смотрела в пол, пока Мила отдавала распоряжения и мыла руки, покрытые сахарной пудрой.