Молот Солнца 3: Сердце Дракона
Шрифт:
С берега их тоже замечали. Томми видел, как небольшие группы дикарей выбегают на песчаные пляжи и машут им вслед копьями и топорами. Кто-то даже пробовал стрелять из лука, но это скорее был просто ритуал или же обычное бахвальство перед соплеменниками: мол, смотрите сами — я выстрелил в дракона, и он в страхе от меня убежал!
Можно было, конечно, выстрелить в ответ. Томми нисколько не сомневался, что мог бы сразить стрелка наповал, но сейчас было не до мелких стычек. Где-то там, впереди, на точке «тропа-24» все еще мог идти бой.
К тому же таких смельчаков были единицы. Большинство же, едва только завидев драконов, строем
И правильно, пусть бегут. Главное сейчас — помочь легионерам, оставшимся на точке «тропа-24» и ведущим неравный бой с нападавшими. Судя по донесению, нападавших было не менее двух сотен, а значит — почти в десять раз больше, чем легионеров. И нападение было неожиданным. Хорошо еще, если кто-то из легионеров остался в живых к тому времени, как к ним на помощь подоспел шестой контуберний…
До точки «тропа-24» оставалось еще не менее четверти часа полета, когда внизу на поверхности реки они что-то заметили. Что-то большое и темное медленно плыло по течению, напоминая формой неправильный крест.
А спустя несколько мгновений, подлетев ближе и всмотревшись, Томми понял, что это дракон. Боевой ангел был серьезно ранен, а может быть он был убит — во всяком случае в левом боку у него Томми увидел торчащую стрелу аркбаллисты, и в правом боку тоже торчала такая же стрела. Возможно, стрелы были и в брюхе, но увидеть их не было никакой возможности. Но Томми знал: раны по бокам не могли быть смертельными для боевого ангела, и если он не подавал признаков жизни, то могли быть и другие раны, более серьезные.
Остальные тоже заметили безжизненно плывущего по реке дракона, и тогда Сигр — боевой ангел командира Друва, издал короткий крик, привлекая внимание к своему седоку. Томми увидел, что командир смотрит на него и показывает пальцем вниз. Томми понял приказ и опустил Сило-Нумо ниже, скользнув всего в нескольких ярдах над телом раненого дракона. Сделал над ним крюк и завис, рассматривая огромную тушу на воде. Седло было на месте, но гвардейца в нем не наблюдалось. Толи выбросило его еще в воздухе, толи он опустился на воду вместе с драконом, но когда удостоверился, что тот мертв, то решил добираться до берега вплавь. Во всяком случае, страховочные ремни были расстегнуты, а не порваны — на это Томми обратил особое внимание.
Глаза дракона были открыты и подернуты безжизненной дымкой. Сомнений не оставалось: боевой ангел мертв. Это подтверждали и кровавые разводы в воде под его громоздким туловом.
Томми дал команду Сило-Нумо взмыть вверх, и в считанные мгновения уже нагнал удаляющийся контуберний. Поравнявшись с командиром Друвом, Томми привлек к себе внимание и скрестил перед собой руки, давая понять, что дракон в реке мертв. Командир кивнул, и резко прибавил скорость, сразу же вырвавшись из строя. Впрочем, его быстро нагнали, и Томми обратил внимание, как напряжено его лицо.
И Томми понял в чем дело. Погибший дракон мог означать только одно: блокпост на точке «тропа-24» захвачен полностью, а подоспевший на подмогу шестой контуберний получил отпор. Настолько серьезный, что это можно было считать разгромом. Гибель гвардейцев в боях периодически случались: в кого-то попадали стрелы, кого-то сбивали пущенным из пращи камнем, кто-то гиб в наземном сражении. Это было понятно и к этому были готовы, поскольку карьера военного подразумевала подобные риски.
В том месте, где лес начинал редеть, постепенно превращаясь в цветущую равнину, Утренница делала еще одну излучину, и здесь они набрали высоту. До точки «тропа-24» оставалось совсем недалеко и давать врагу преимущество, подставляя ему под удар своих драконов, никто не желал.
Томми жадно всматривался вдаль, пытаясь увидеть идущий там бой, но не видел ничего, кроме облаков. Даже глаза начали слезиться от напряжения.
Затем дракон командира Друва проревел трижды, обозначая прибытие к точке назначения, и все сразу же снизили скорость, но в этот самый момент из тонкой полупрозрачной пелены под ними вылетел боевой ангел. Словно пробка из бутылки игристого вина, он разорвал облака, разметал крыльями их белые клочья и на мгновение замер на одном месте, как замороженный. Томми увидел гвардейца в седле, и даже узнал его — это был старина Пагги Ши-Кан, а из плеча старины Пагги торчала длинная стрела. Он был пристегнут, и это было хорошо, потому что если бы не ремни, он уже летел бы вниз с предсмертным криком.
— Пагги… — прошептал Томми.
И едва успел увести Сило-Нумо в сторону, чтобы избежать столкновения с драконом своего товарища. Огибая его всего в нескольких ярдах, видя даже гримасу боли на лице приятеля, Томми успел заметить и толстую стрелу аркбаллисты, торчащую у боевого ангела из грудины.
Наверняка выстрел этот был произведен с очень близкого расстояния, ведь издалека пробить аркбаллистой грудь дракона было трудно. Возможно, но трудно.
Томми очень явственно представил себе, как дракон Пагги Ши-Кана на бреющем полете несется над землей, стремительно приближаясь к точке «тропа-24», где стояли каменные укрепления, преграждающие проход неприятелю к Ущелью Туманов. Словно глазами самого Пагги Томми видел, как надвигаются на него стены блокпоста, и еще он видел, как разворачивается на подвижном лафете мощная аркбаллиста, и спусковой механизм ее уже на боевом взводе, а железный наконечник смотрит точно в лоб…
Сило-Нумо на боку влетел в пелену облаков, и в это самое мгновение дракон Пагги закричал. Но был это не боевой крик, и не крик предупреждения или какого-то сообщения, которыми драконы порой обменивались во время полета в строю. Это был крик отчаяния, и сердце у Томми тревожно сжалось.
Из облака они вылетели одновременно. Точнее, вылетел только Сило-Нумо, дракон же Пагги Ши-Кана, за свой угольно-черный цвет получивший прозвище Грач, из облака попросту выпал, завалившись на крыло. Возможно, он так и рухнул бы на землю вместе со своим седоком, если бы Пагги, неизвестно каким усилием, не смог заставить его расправить крылья.
И полет сразу выровнялся. Не то, чтобы он был сильно похож на полноценный полет боевого ангела, но и падением это уже назвать было нельзя. Во всяком случае, Грач замер на месте и теперь парил в воздухе, медленно вращаясь вокруг собственной оси.
Развернувшись под крутым углом, Томми завис над приятелем, свесился из седла и прокричал:
— Как ты?!
Пагги, не глядя на него, поднял здоровую руку и показал большой палец. Вряд ли все было так хорошо, как он пытался продемонстрировать, да и стрела все так же торчала у него из плеча, но падать на землю он уже не собирался.