Молотов. Полудержавный властелин
Шрифт:
— Я знаю очень много, — возражает Сергей Иванович.
— Нет, плохо знаешь, — гнет свое Молотов.
— У нас шестая часть земли, и у нас хлеба нет.
— Только ты забываешь одно, что мы боремся с империализмом, это ты забываешь на старости лет!
— Почему же при Сталине мы не покупали хлеба? Продавали!
— Это ты ошибаешься. Когда мужики недоедали, в городе было мало рабочих, тогда и продавали. Ты, безусловно, не знаешь некоторых азбучных цифр!
— Наша земля, Украина, Россия…
— Повторяешь то,
— Сегодня в «Правде», в передовой, прямо вашими словами сказано, — обращаюсь я к Молотову. — «Решение всех этих проблем — дело не только одиннадцатой, но и последующих пятилеток». (Имеется в виду записка Молотова, посланная в ЦК. — Ф. Ч.)
— Да, да, — соглашается Молотов и говорит Малашкину:
— Не плетись в хвосте других! Не плетись…
— Был ты и Сталин — и хлеб был, было всего, — упорствует Малашкин.
— Тогда мы были отсталая страна, рабочих мало, мало кого надо было кормить, а теперь у нас громадное строительство, громадные фабрики, заводы, всех надо кормить.
— Во-первых, руководство должно позаботиться, — говорит Сергей Иванович, — должно быть умно…
— Не то говоришь, не то, повторяешь чужие слова!
— Хлеб — это необходимость, земля должна быть с хлебом.
— Открыл истину: хлеб — необходимость! — усмехается Молотов. — Надо прежде всего империализм разгромить — вот это главное!
— Сталин — он беспокоился о земле, — не унимается Малашкин.
…Никто из стариков не сдается, и я перевожу разговор на другую тему — о своей недавней поездке в Магнитогорск, где на месте срытой Магнитной горы возникла впадина, и ее называют «Могилой Гитлера»…
06.03.1981
…Молотов еще держится довольно крепко. Малашкин начал заметно сдавать. В одну из последних встреч в 1982 году он посоветовал мне отнести стихи в журнал «Прожектор». Я заметил, что «Прожектор» уже много лет как не выходит.
— Неужели? А «Нива»?
— И «Нива» тоже.
Малашкин посоветовал мне позвонить Андрею Белому:
— Ты ему непременно понравишься!
Удивился, узнав, что тот давно умер… Дома подарил мне его книгу стихов «Пепел» — теперь библиографическую редкость…
12.03.1982
Пантелеймон Романов
— Знаете ли вы Пантелеймона Романова? — спрашиваю Молотова.
— Знал. В компаниях с ним бывал. У него есть рассказ «Родной язык» — о человеке, который все время матерится.
— Как вы его оцениваете, Романова?
— Посредственный. Беспартийный… Но я мало его знал.
— И все-таки он хороший писатель, — утверждаю я.
— Горький его поддерживал.
— Назвал его «красным Бальзаком». При жизни — собрание сочинений в двенадцати томах. Его никто
— Я не исключаю, — говорит Молотов. — В нем все-таки мещанского много.
10.03.1977
Повесть Василия Быкова
— Я закончил читать большую повесть Василия Быкова… Способный он человек, но Советскую власть не признает.
Я читал «Мертвым не больно». Роман. Мне показалось, что он объясняет все наши жертвы в войне — там такое стечение обстоятельств, что люди гибнут ни за что ни про что, по вине одного дурака, одного негодяя — его так воспитало время, Сталин, советская действительность, что другим он быть не может. Он губит людей, попадает в плен и в плену ведет себя очень подло.
И тут тоже очень хорошая девушка показана, которой дают задание какое-то для партизанского отряда. А за ней бежит один партизан. Они сходятся на дороге. Начало 1943 года. Он не верит в Советскую власть. А та — молодец. Но чтоб он где-то ей упомянул о Советской власти, о колхозной жизни — как будто никакой революции не было…
26.08.1979
Говорим о литературе
— Залыгин — интересно, но бесперспективно. Едва ли стоит читать. Исторически не мешает познакомиться. Каждая вещь имеет свой интерес, но не каждая вещь помогает жить дальше, развиваться.
Есть ненависть, которая мешает чувствовать.
Мало революционности в молодежи сейчас.
Революционные качества разнообразны, как и реакционные, но гораздо богаче. Очень развито мещанство, приспособление.
Что ему книжка последняя скажет, То ему на сердце прямо и ляжет,— говорит Молотов.
20.72.1977
Валентин Распутин
— С кем из писателей встречаетесь? — обычный вопрос Молотова.
— Многих вижу. Распутина видел недавно.
— Он каких настроений? Пессимистических?
— Нет, он борется сейчас за сибирские реки, против поворота их в Среднюю Азию. Ездил в Москву, пытался к министру пробиться. Пропадет Сибирь без этих рек. А азиаты требуют себе — у них не хватает воды.
— В том-то и дело. Трудностей много.
— Байкал погубили, комбинат построили. Мне космонавты рассказывали, что из космоса на Байкале видна черная полоса — вопреки очистным сооружениям. Я туда ездил недавно, это недалеко от тех мест, где вы были в ссылке.