Молотов. Полудержавный властелин
Шрифт:
— Я смотрю, вы с чемоданом, — говорит Молотов. — Теперь все таскают.
— Никуда не денешься, нужно.
— После войны пошло.
— Я смотрю, вы речь Романова читаете?
— Неплохо, — говорит Молотов. — Особого такого ничего здесь нет, но понимание друг друга есть. У вас как дела?
— Работы много. Некогда самому творчеством заняться. Сегодня еле к вам выбрался, даже немножко опоздал.
Молотов смотрит на часы:
— Да, немножко есть. У меня сегодня
Дальше Пушкин продолжает: «И удивленные народы не знают, что начать: ложиться спать или вставать».
С запада не может солнце вставать, поэтому «удивленные народы не знают, что начать: ложиться спать или вставать». Вот вам поэзия!
Так начался наш разговор и дальше потек, как всегда, по разным темам.
29.04.1982
Специфический запах
— Режиссер Любимов остался за границей.
— Слыхал, — говорит Молотов.
— Его здесь сняли с работы, он там остался.
— Он раньше был в каком театре?
— На Таганке.
— Ну, это, так сказать, с запахом, — говорит Молотов. — На Таганке — это, конечно. Специфический запах.
— Да, вы правы. Запах непроветренной спальни…
— Будто бы вольная поэзия и вольная литература, а на деле она отдает белогвардейщиной.
29.03.1984
Пишут мелочи
— Новые выдвигаются какие-нибудь силы в литературе? — спрашивает Молотов.
— Трудно даже ответить.
— Могут быть. Писатели должны замечать, как вокруг них появляются новые писатели.
— Писатели появляются когда? Когда в обществе что-то яркое происходит.
— Да, сейчас нет подъемной волны, — соглашается Молотов.
— Сейчас о мещанстве пишут многие. Сатирические вещи можно писать.
— Никого не удивишь. Пишут мелочи.
— Сейчас очереди в ювелирные магазины, чтобы сдать золото. Принимают украшения по весу. Раньше стояли, чтобы купить, а сейчас — наоборот, все стараются избавиться от золота.
— Вопрос экономистам, — говорит Молотов.
29.03.1984
— О чем говорят братья писатели?
— Говорят о «летающих тарелках». В «Труде» была статья. С гражданского самолета наблюдали. Вся Москва об этом говорит.
—
— Не хотят, видимо, народ пугать.
— Пока не знают. Интересно, — делает вывод Молотов.
— Мы тут на земле копошимся, свои проблемы решаем, а они на нас смотрят…
— Тоже удивляются. Думают, что это за человеки…
— Такое впечатление, что они относятся с любопытством, просто изучают нас, никаких действий не предпринимают.
— Это уже наше понимание, — говорит Молотов. — Анатолия Иванова давно видели? Мне сказали, что он хочет приехать. Но я никак не соберусь пригласить.
— Я могу ему сказать, мы вместе приедем.
— Пока надо подготовиться, потом пригласить. Он что-нибудь пишет?
— Я думаю, пишет.
— Наверно, пишет. Он все-таки обращает внимание.
16.02.1985
Самый творческий возраст
— Вам сейчас сколько лет?
— Сорок один год.
— У вас сейчас самый творческий возраст. Это самый важный сейчас период. Надо много успеть.
09.12.1982
Житейские дела и последние встречи
Кто может достать плащ?
— Кто может достать плащ? Простой, но приличный плащ? Желательно не очень темный, не очень светлый. Я посмотрел, у меня что-то — уже неудобно ходить. Вы скажите, где можно купить, где достать? Я думаю, в магазине, потому что не предполагаю в Америку ехать, даже в Финдяндию. Наш брат достаточно обюрократился, в свое время все давали нам, когда нужно. Рост, по-моему, второй, но могу ошибиться. Таня знает, Сарра Михайловна знает. Они меня этому обучают, только с ними и добываю. Вот покажите, где можно достать. Вы же народ практичный, не то что мы. Живете в Москве, а мы в деревне.
— Без блата купить нельзя, надо блат, — говорит Шота Иванович.
— Само собой, — соглашается Молотов. — Но куда поехать? Вот в чем дело. Узнайте, где можно купить пальто, плащ, да. Приличный плащ, ну который вместо бы осеннего пальто мне был.
— Рублей сто двадцать, бывают японские плащи, — говорит Шота Иванович.
— Я не знаю, какой японский.
— Вячеслав Михайлович капиталистический не наденет, — говорю я, — только из социалистической страны!