Моляков - Федоров: опыт противостояния

Моляков Игорь

Адвокат Глухов: Какие конкретно?

Имендаев: Ой, сейчас я даже, номера у меня где-то сидели, но это не «Сладкая сказка о Федоровых».

Адвокат Глухов: Какие?

Имендаев: До этого были материалы. Ну, они касались ситуации в городе, в республике. Название мне сейчас трудно вспомнить.

Моляков: Какие-либо прямые указания вам, Мешалкину, потому что вы там правовые вопросы отслеживали, какие-либо прямые указания на то, чтобы вы создали статью «Сладкая сказка о Федоровых» от меня были? И второе, какие-либо

прямые указания на то, чтобы вы немедленно пустили все это дело в оборот и стали распространять, с моей стороны были, лично от меня поступали к вам или нет?

Имендаев: Нет. Я говорю: это был проект Мешалкина и без ведома кандидата.

Адвокат Глухов: Вот такой вопрос. А Моляков во время всех этих событий находился в городе или где?

Имендаев: Вообще, постольку, поскольку мы за город не волновались, за итог, поэтому Моляков постоянно находился в сельских районах, там Козловка, Марпосад, я их плохо знаю, эти районы. И работал там, потому что там очень напряженная ситуация была, там постоянно вплоть до баннеров вывешивал Аксаков, и мы все время бились, чтобы их сняли. А вот когда уже штурм типографии был, вот тогда Молякова срочно вызвали и вместе с депутатами отстаивали оборудование, в основном он тогда был.

Адвокат Глухов: Не припомните, какого числа это было?

Имендаев: Нет, этого я не помню.

Адвокат Глухов: У меня нет вопросов.

Гособвинитель Юркин: Альберт Васильевич! Я правильно вас понял, вы были доверенным лицом Молякова?

Имендаев: Ну, наверное, так.

Гособвинитель Юркин: Официальным были доверенным лицом?

Имендаев: Да, я помощник депутата Молякова был.

Гособвинитель Юркин: Занимались полностью изготовлением?

Имендаев: Агитационным сектором.

Гособвинитель Юркин: А подготовкой статей кто занимался?

Имендаев: Я, Мешалкин, в основном Мешалкин.

Гособвинитель Юркин: И все. В основном Мешалкин.

Имендаев: Да.

Гособвинитель Юркин: А вот в этих агитационных листах кто в основном писал? Кто автор?

Имендаев: Ну, я же говорил. В основном Мешалкин и частично я.

Гособвинитель Юркин: Частично. Что вы писали?

Имендаев: «Сладкую сказку о Федоровых» написал я.

Гособвинитель Юркин: Полностью?

Имендаев: Полностью.

Гособвинитель Юркин: Вы ее показывали?

Имендаев: Кому?

Гособвинитель Юркин: Кандидату?

Имендаев: Нет.

Гособвинитель Юркин: Вообще что ли?

Имендаев: Нет. Мы построили избирательную кампанию так, что отделили кандидата от агитационной деятельности… Ну, это даже было постановление ЦК КПРФ. Потому что мы знали, с кем мы имеем дело. И у нас уже был опыт первого судебного процесса, поэтому мы его от этого дела полностью загерметизировали.

Гособвинитель Юркин: А почему вы тогда не выпустили информационный листок от имени, допустим, Имендаева?

Имендаев: А какая была необходимость

в этом? Я же не избирался.

Гособвинитель Юркин: Но вы же говорите, что Моляков не в курсе этого.

Имендаев: Нет. Они все изготавливались не то чтобы анонимно, но безымянно. Вот и все.

Гособвинитель Юркин: А для чего тогда нужно было регистрировать?

Имендаев: Извините! Что значит, для чего? Чтобы законность соблюсти.

Гособвинитель Юркин: Чтобы законность. Т. е. если бы вы выпустили от своего имени, тогда что было бы?

Имендаев: Мне трудно сказать, что было бы. Скорее всего, со мной никто бы не стал эту тему обсуждать.

Гособвинитель Юркин: Т. е. необходимо по закону материал регистрировать?

Имендаев: Регистрировать.

Гособвинитель Юркин: Т. е. от имени кандидата? Да?

Имендаев: Нет, не от имени кандидата, а от имени штаба.

Гособвинитель Юркин: Под логотипом Молякова? Да?

Имендаев: Нет.

Гособвинитель Юркин: А как?

Имендаев: Ну, это уже, знаете, формальности необходимые. Каждая листовка имеет свой дизайн, свои реквизиты, обязательные.

Гособвинитель Юркин: Нет, я поэтому вас спрашиваю, почему из-за вашей статьи вы не могли зарегистрироваться за своей подписью?

Имендаев: Ну, мне сейчас трудно ответить на ваш вопрос, почему так, а почему не так.

Гособвинитель Юркин: Вы вот сейчас сказали, что закон не позволяет.

Имендаев: Ну, этого я не говорил. Здесь ведь агитация идет от той организации, которая выдвинула его кандидатом. Моляков выдвигался от КПРФ.

Гособвинитель Юркин: Поэтому вы листовку и зарегистрировали?

Имендаев: Ну, скажем так, оформили.

Гособвинитель Юркин: Потому что так закон требовал. Правильно?

Имендаев: Для успешного прохождения через ТИК все это делалось таким образом.

Гособвинитель Юркин: От своего имени зарегистрировать вы не могли?

Имендаев: Скорее всего, нет.

Гособвинитель Юркин: Т. е. вы не знакомились с текстом?

Имендаев: Я?

Гособвинитель Юркин: Да.

Имендаев: Да как-то не то что не знакомился, если я его написал, я его знал наизусть. Я, слава богу, текстовик по профессии. А когда сдавал, я просто не помню, как эту женщину зовут.

Гособвинитель Юркин: А вот на прошлом судебном заседании вы были представителем Молякова.

Имендаев: Процесс вы имеете в виду, а не заседание. Ну, ну и что?

Гособвинитель Юркин: А почему вы здесь про отца не написали, про Федорова?

Имендаев: Что-что?

Гособвинитель Юркин: Почему вы про отца не написали?

Имендаев: Вы такие вопросы задаете. Это же, в некотором смысле, творческий процесс. Почему так, а не эдак? Я сейчас не могу сказать.

Гособвинитель Юркин: Вы же прекрасно знали, вы там были?

Имендаев: Знаю. Я там был.

Гособвинитель Юркин: А почему же не сказали?