Моменты

Стил Даниэла

ГЛАВА 18

До утра Элизабет так и не удалось заснуть. Она пролежала, наблюдая, как небо из черного становится темно-фиолетовым. При первых признаках рассвета она поднялась и пошла принимать душ. Когда Амадо вышел к завтраку, она уже ждала его за столом.

Полная решимости вернуть в их отношения хоть какую-то определенность, она встала и приветствовала его поцелуем. Он, правда, попытался было отвернуть щеку, но она взяла его за подбородок и заставила встретить ее губы. Он был откровенно

удивлен и не вполне уверен, как ему следует реагировать на эту принудительную интимность.

Элизабет подвинула ему стул.

— Как ты спал?

— Как младенец, — ответил он. — А ты?

— Не очень хорошо, — призналась она.

— Тебя что-то беспокоило?

Она просто восхищалась его выдержкой. Он убедил себя, что их жизнь идет как и положено.

— Не могла отогнать разные мысли. Никак не могу перестать думать о том, что с нами творится.

Амадо мельком посмотрел в сторону кухни, где Консуэла гремела посудой.

— Думаю, сейчас не время и не место...

— Амадо, я больше не желаю откладывать. Наш брак, наша с тобой жизнь — это же очень важно, — она двинулась вокруг стола к своему обычному месту, напротив него, но потом передумала и села рядом с ним, придвинув стул еще ближе. — Я хочу, чтобы мы уехали вместе на этот уик-энд.

Он нахмурился и протянул руку к газете.

— Это невозможно, Элизабет. Есть некоторые...

— Ах, оставь, Амадо. Нет на свете ничего важнее нас с тобой.

— Извини, пожалуйста. В обычной ситуации я бы с тобой согласился, но господа, которые приедут в субботу повидаться со мной, — это старые друзья, я с ними познакомился в одной из поездок во Францию. Было бы немыслимой грубостью, если бы я не оказался здесь и не встретил бы их.

— Но ты не говорил мне, что ждешь гостей. А долго они здесь пробудут?

— Всего день. Это деловой визит.

— Ну, тогда поедем куда-нибудь на следующий уик-энд.

Он дотянулся до ее руки и слегка сжал ее.

— Ты же знаешь, как мы заняты в это время года.

— Амадо, я не желаю принимать от тебя никакого отказа.

Их взгляды встретились, и Элизабет увидела печаль в его глазах.

— Боюсь, на этот раз тебе придется его принять, — сказал он.

— Ну пожалуйста, а?

Она готова была расплакаться, ведь он вынудил ее выклянчивать возможность побыть рядом с ним.

В комнату вошла Консуэла с подносом. Амадо выпустил руку Элизабет и сказал ей:

— Поговорим об этом в другой раз.

— Как мы уже поговорили о твоем переезде из нашей комнаты?

Он посмотрел на нее строго и неодобрительно.

— Я же сказал: в другой раз.

— Доброе утро, — весело выпалила Консуэла. — Похоже, день будет жарким.

Она поставила поднос на стол и принялась за ними ухаживать. Элизабет резко встала из-за стола. При мысли о завтраке ее живот свело судорогами.

— Спасибо, Консуэла, но я не хочу есть.

— Но должны же вы хоть что-то съесть.

— Ну, может быть, попозже.

Консуэла посмотрела на Амадо.

— Неужели и вы не хотите есть?

Амадо развернул газету и положил ее рядом со своей тарелкой.

— Напротив. Сегодня я голоден как никогда.

Элизабет почувствовала, будто он ударил ее.

Август

незаметно перешел в сентябрь, и Элизабет была рада, что вот-вот начнется подготовка к сбору урожая. Она ждала этого с нетерпением: дни, наполненные суматохой, работой помогли бы ей отвлечься от свалившейся на нее любви к самому близкому и самому доверенному другу ее мужа. Она много работала и при любой возможности уезжала в Сан-Франциско, если Майкл оставался в Сент-Хелене. А когда Майкл уезжал в Модесто, Элизабет не вылезала с винного завода в Сент-Хелене. Каждое утро она просыпалась с мыслью, что разлюбить так же легко, как и влюбиться. Так или иначе, она отыскала способ заглушить любовь к Майклу. Ей нужно время... ну и небольшая помощь Амадо.

Рекламная кампания, задуманная ею, оказалась куда масштабнее, чем ей хотелось бы. Стало трудно самой справляться с этой прорвой работы. Элизабет решила подключить агентства и провела переговоры с некоторыми из них. И в итоге она остановилась на главном сопернике «Смита и Нобла» — агентстве «Дж. П. Хоукинс и партнеры» из Сан-Франциско.

Она провела серию консультаций с несколькими работниками этого агентства. Но прошло довольно много времени, прежде чем она решила, что они вошли в курс дела, и рекламная кампания покатится по намеченной программе без ее постоянного участия. Она же хотела проводить побольше времени с Амадо, полная решимости наладить семейную жизнь.

Они с Майклом по-прежнему делили заботу о котятах. Когда оба были в городе, их «дежурства» были поочередными, если же кто-то из них находился в отъезде, то другой полностью брал уход за котятами на себя. Общались они записочками, когда возникала необходимость. Именно из одной такой записочки Элизабет и узнала, что Майкл нашел, куда пристроить котят, и что их новые владельцы заберут малышей к последней неделе сентября.

Умом она понимала, что рано или поздно настанет день, когда ей придется отдать котят, но как ни глупо, она расстроилась из-за этой утраты. Она даже решила уехать на эти дни в Сан-Франциско, но через два дня поняла, что ее усилия бесполезны, и отправилась домой.

В тот вечер, когда она вернулась, они столкнулись с Майклом, выезжавшим из поместья. Элизабет попросила его остановиться. Он развернул свой пикап рядом с ее автомобилем и опустил стекло окошка.

В горле Элизабет стоял комок, когда она спросила его:

— Их уже нет?

— Ты только что упустила последнего, — он положил руку вдоль открытого окна, сосредоточенно разглядывая что-то в отдалении. Спустя несколько секунд он добавил: — С Говардом возникла проблема. Он укусил женщину, которая пришла забрать его.

Что ж, ее это не удивило. Говард не из тех котов, которые легко смирятся с новым хозяином. Ему нужен человек с терпением альпиниста и чуткостью спортивного судьи из малой бейсбольной лиги.

— Да как же... — пробормотала она, — почему же...

Майкл встретил этот вопрос коротким пренебрежительным смешком.

— Она, видишь ли, имела наглость приласкать его.

— А он что, спал?

Майкл повернул голову и посмотрел на нее.

— Нет, Элизабет, он сидел на подлокотнике дивана.