Мона
Шрифт:
— Мне нужно что-нибудь стреляющее, — обрисовал я Мо цель своего визита.
— Винтовка, дробовик, револьвер?
— Револьвер. Тридцать восьмого калибра или около того.
— У вас, разумеется, есть разрешение на ношение оружия?
Я покачал головой, а он грустно улыбнулся, продемонстрировав золотые коронки.
— Если у вас нет разрешения, я не могу продать вам револьвер.
Я промолчал.
— Таков закон, — добавил Мо.
Я по-прежнему молчал, однако вытащил из кармана бумажник, нашел в нем две купюры по пятьдесят долларов и положил
Я решил ему помочь.
— В Нью-Йорке живет много интересных людей. Огги Маннерс, Банни Дифацио, Руби Крейн.
— Вы их знаете?
Я энергично кивнул.
— Расскажите мне о них.
Я назвал два ночных клуба, которыми, пусть и через подставных людей, владел Огюст Маннерс. Сказал, когда Банни Дифацио стал работать в паре с Даннеморром и почему. И уже перешел к Руби Крейну, когда Мо махнул рукой.
— Достаточно. Пройдите, пожалуйста, в подсобку.
Я прошел мимо него в подсобку, а он закрыл дверь ломбарда на замок и опустил жалюзи. В подсобке пошарил на полке, достал револьвер тридцать восьмого калибра, «смит-и-вессон».
— Он не засвечен?
Губы Мо изогнулись все в той же грустной улыбке.
— Не могу знать. Какой-то мальчишка нашел его в бардачке автомобиля и принес мне на продажу. Владелец о пропаже в полицию не заявлял. Мы регулярно получаем перечни краденого, и я их внимательно просматриваю. Так что у меня есть основания полагать, что этот револьвер не зарегистрирован. Вас интересует именно это?
Меня интересовало именно это. Револьвер чист. По нему нельзя выйти на Мо, а уж тем более на меня.
— Мне нужны патроны.
— Коробка?
— Нет, шесть штук.
— Вы хотите воспользоваться оружием только один раз?
Отвечать я не стал. Да он и не рассчитывал услышать ответ. Положил шесть патронов в маленький мешочек, сам мешочек и револьвер — в коробку и протянул мне.
Ушел я, не попрощавшись. Я получил револьвер и патроны, он — две купюры по пятьдесят долларов. И никаких проблем.
В своем номере я ножичком вскрыл ящичек.
Я поднял его, тряхнул, вновь положил в «дипломат» и закрыл его на замок.
У меня поджилки тряслись, пока я вез героин в подземке, но все обошлось.
На лифте я поднялся на пятый этаж, этакий молодой бизнесмен, спешащий по делам: костюм отглажен, узел галстука затянут, в руке дорогой «дипломат».
С замком в конторе Брассара я справился даже быстрее, чем в первый раз. Переступил порог, закрыл за собой дверь и огляделся. Поначалу мне показалось, что ничего не изменилось. Потом я заметил, что исчез листок с четырьмя телефонными номерами. Подумав с минуту, я решил, что эти номера могут заинтересовать полицию. Поэтому нашел карандаш в одном из ящиков и, стараясь имитировать почерк Брассара, записал их в блокнот, что лежал на столе.
Затем открыл «дипломат». Вытащил ящичек с героином, поставил перед собой. Из ящика стола достал четыре простых белых конверта.
Каждый
Я решил, что копам придется немного попотеть, чтобы найти весь героин, но их поиски не могли закончиться безрезультатно. Первый конверт лежал на виду. Самый тупой детектив не смог бы не заметить его. Еще три — в среднем ящике, который копы выдвинули бы первым. А уж после этого им не оставалось ничего другого, как перевернуть весь кабинет вверх дном. В итоге они обнаружили бы основную часть героина, и на том игра бы закончилась.
Вдруг зазвонил телефон.
Я позеленел. Отпрянул от стола. Прижался спиной к стене и начал считать звонки.
Двенадцатый стал последним.
Кто-то пытался связаться с Брассаром. Кто-то знал, что он должен быть в конторе. Если, конечно, не ошиблись номером.
Телефон зазвонил вновь.
В голове промелькнула жуткая мысль: Брассар может в любую минуту войти в кабинет и найти героин. У меня подогнулись колени. Конверты с героином — изящный ход, но я не мог идти на такой риск. Я выхватил один из-под кожаных папок, три достал из среднего ящика и рассовал все по карманам. Ящичек решил не трогать. С чего Брассару выдвигать нижний ящик стола?
Его выдвинут копы, когда будут проводить обыск.
Подхватив «дипломат», я торопливо вышел из кабинета и направился к лифту.
На другой стороне улицы увидел киоск, где продавали соки. Сел на стул у стойки, заказал хот-дог и стакан кока-колы, ни на секунду не упуская из виду входную дверь административного здания, в котором располагалась его контора. Время близилось к пяти, и я уже отругал себя за то, что поддался панике. Конечно, не следовало трогать конверты. В такой час на работу он не придет.
Но тут к тротуару подкатило такси, из которого вышел Брассар. Он расплатился с водителем и скрылся за дверью.
В конторе Брассар провел пятнадцать минут, затем снова вышел на улицу.
Я видел, как он поймал такси, сел на заднее сиденье и уехал. После чего пересек улицу, вошел в подъезд и в очередной раз поднялся на лифте на пятый этаж.
Перочинным ножом открыл замок. Эта рутина уже начала мне надоедать. Выдвинул нижний ящик стола. Героин он не нашел. Ящичек стоял у дальней стенки.
Напряжение разом схлынуло. Я достал из карманов конверты разложил их на прежние места. Посмотрел на блокнот. Листок с записанными мною телефонными номерами он оторвал.
Я вздохнул. Повторение — мать учения, вытащил бумажник, выудил из него листок с телефонными номерами, записал в блокнот.
Стер свои отпечатки пальцев, выскользнул из кабинета и покинул здание.
Отшагал несколько кварталов, бросил «дипломат» в приглянувшуюся мне урну. Он мне больше не требовался. Больше я не собирался таскать героин по городу. Я уже доставил его в нужное место.