Монархи-долгожители
Шрифт:
Уже на следующее утро Франц Иосиф приехал на виллу, где остановились баварские гости, и попросил у родителей Елизаветы ее руки. Через пятнадцать минут он получил положительный ответ. А вот его мать София выступила против этого брака. Она считала, что Елизавета слишком молода, легкомысленна и совершенно не подходит на роль императрицы. Но сын, который всегда и во всем слушался мать, в этом случае был непреклонен: «Сиси или никто!»
После получения согласия на руку Елизаветы сразу же состоялась праздничная помолвка молодых в местном костеле под звуки австрийского национального гимна. При выходе из костела Франц Иосиф сказал своей невесте: «Это наисчастливейший день в моей жизни. Своим счастьем я обязан тебе. Благодарю тебя за тот свет, который ты внесла в мою жизнь!» После этого Елизавета с сестрой и родителями отбыла в Поссенхофер – родовое имение Виттелсбахов. А вслед за ней туда стали лететь письма и подарки жениха. Оказалось, что Франц Иосиф умеет ухаживать за
Готовясь к свадьбе, Елизавета собрала 25 сундуков с приданым, которое стоило значительную по тому времени сумму – 50 тысяч гульденов. Еще 100 тысяч гульденов ей подарил Франц Иосиф. Позаботилась принцесса и о повышении своего общеобразовательного уровня: изучила австрийскую историю, а также историю Венгрии. Последняя ее особенно заинтересовала, ведь в ней текла и частица венгерской крови. По старинному обычаю, согласно которому муж на утро после свадьбы должен подарить жене подарок, чтобы компенсировать ей потерю девственности, Франц Иосиф преподнес ей «утренний подарок» в размере 12 тысяч золотых. Кроме того, он запланировал выдавать императрице ежегодно по 100 тысяч гульденов «на булавки», так называемые карманные расходы.
24 апреля 1854 года по Дунаю поплыл украшенный цветами свадебный корабль с императором. Причалив к берегу, Франц Иосиф обнял невесту, и они отправились в карете по улицам Вены. Горожане восторженно приветствовали будущую императрицу, краше которой, казалось, не было на свете. А Елизавета чувствовала себя как в сказке. Неужели это была любовь, о которой она мечтала и сочиняла стихи с десяти лет, и сидящий рядом с ней молодой красавец-император и есть герой ее романа? Ее, как и всех присутствовавших в костеле, где проходило венчание, потрясла роскошь свадебной церемонии, дотоле невиданной в Вене. Новобрачных приветствовала огромная толпа народу, а венчавший их кардинал Плаушер разразился длинной торжественной проповедью. После этого состоялся официальный прием, на котором императрице были представлены придворные, теперь уже ее подданные, допущенные до целования ее руки. Завершением церемонии стал затяжной свадебный банкет.
Когда после всех волнений свадебной церемонии и затянувшегося праздника Елизавета добралась до спальни, то силы буквально покинули ее. Четыре горничные и фрейлина помогли ей раздеться, а через полчаса пожаловал Франц Иосиф в сопровождении матери. Елизавета притворилась спящей. София надулась и ушла. Говорят, на следующее утро за завтраком она бесцеремонно осведомилась у невестки, каков ее сынок в постели. В ответ на это молодая женщина только разрыдалась. Она поняла, что отношения со свекровью у нее вряд ли сложатся. Так и произошло. Еще до свадьбы София назначила фрейлиной Елизаветы графиню Эстергази-Лихтенштейн, которая, скорее всего, была ее шпионкой. Несмотря на то что принцесса накануне проштудировала свадебный этикет, свекровь, неотступно следовавшая за нею тенью, без конца нашептывала ей инструкции.
С первых дней восшествия на престол Сиси почувствовала себя как в мышеловке. Но шанса изменить свою жизнь для нее уже не существовало, ведь стать императрицей – это навсегда. Если для нее венценосный брак стал концом романтической сказки детства, то для Франца Иосифа – достижением мечты. Он выбрал себе спутницу жизни не по приказу матери и двора, а по любви. Но, несмотря на то что оба супруга в первые годы совместной жизни испытывали друг к другу взаимные чувства, тень трагических событий, которые разрушат не только их семейное счастье, но и всю династию Габсбургов, уже витала над ними. Пройдет немного времени, и страшное проклятие венгерской графини Каролии начнет сбываться, нанося один удар за другим.
В цепи грядущих несчастий немалую роль сыграла великая княгиня София. На первый взгляд казалось, что ее отношения с Елизаветой не что иное, как банальные размолвки свекрови с невесткой. В действительности же София с первых же дней со свойственной ей жестокостью принялась ваять из Сиси свое подобие, не считаясь ни с особенностями ее характера, ни с личными склонностями, ни с привычным для бывшей баварской принцессы образом жизни. Под гнетом постоянных наставлений, выговоров, упреков и жестокого обращения юная императрица, терпя бесконечные обиды, была на грани отчаяния. Она стала дичиться всех и вся, никому не доверяла. София же высказывала ей почти неприкрытое презрение. Скандалы между ними возникали на каждом шагу и чаще
Франц Иосиф предпочитал до поры до времени не вмешиваться в их ссоры, надеясь, видимо, что со временем все уладится. Но, как и следовало ожидать, со временем все становилось только хуже. Особенно обострились отношения двух женщин во время первой беременности Елизаветы. В 1855 году она родила дочь и пока приходила в себя после перенесенных мучений, девочку нарекли Софией и тут же унесли в апартаменты свекрови. Это стало ударом для несчастной Сиси. Видя, что ее душевные силы на пределе, и опасаясь за ее здоровье и жизнь, Франц Иосиф решил увезти жену к ней на родину.
В любимом и так часто снившемся Елизавете Поссенхофере император просто не узнавал свою печальную жену-затворницу. Она буквально сияла от переполнявшей ее радости. Ей не хотелось думать о возвращении в Вену, где ее ждала неумолимая свекровь и бесконечная, иссушающая душу вражда. Летом 1856 года императрица родила еще одну девочку, которую назвали Гизелой и… снова унесли к свекрови. Но тут уже не выдержал Франц Иосиф. Он буквально взбунтовался и выказал матери свое недовольство. Впервые в резкой форме он потребовал у нее не вмешиваться в его семейную жизнь и заявил, что отныне дочери будут жить с родителями. А еще сын обязал ее соблюдать уважение к той женщине, которую он любит всем сердцем. Впервые со времени замужества Елизавета одержала победу, но она оказалась пирровой. София отчетливо поняла, что лишается былого влияния на сына, и отныне перестала скрывать свою враждебность к невестке. А вслед за этим судьба нанесла императорской чете свой первый удар: в 1857 году умерла их двухлетняя дочь София. Отчасти это тяжелое горе было смягчено в августе того же года появлением на свет долгожданного наследника, которого нарекли Рудольфом. Но даже после рождения сына положение Елизаветы при дворе оставалось тяжелым. К тому же в отношениях супругов наступило охлаждение. Многие современники видели его причину в действиях матери императора, считая, что именно эта интриганка подсунула Елизавете первого любовника, а Францу Иосифу – любовницу. Но, так или иначе, факт остается фактом: семейная жизнь императорской четы дала трещину.
Охладев к жене, Франц Иосиф с головой ушел в государственные дела. От горьких мыслей отвлекала его и любовь к военному делу. Он часто пропадал на военных парадах и маневрах. А остававшаяся в одиночестве Елизавета все чаще впадала в меланхолию. Она еще пыталась всеми силами отстаивать право на собственные мысли, взгляды и поступки. Наперекор канонам дворцового этикета императрица открыла двери монарших апартаментов для художественной интеллигенции Вены. В круг ее общения стали входить художники, артисты, поэты и люди других творческих профессий, считавшиеся еще вчера немыслимым обществом для императорского двора. Конечно же, это не только не прибавляло ей популярности среди придворных, но и вызывало открытую враждебность.
Полному охлаждению между супругами способствовали и долгие путешествия и поездки по стране, в которые с удовольствием отправлялась Сиси. Особенно она любила бывать в Венгрии. И хотя жители этой второй половины империи Габсбургов хорошо помнили о жестоком подавлении венгерского восстания Францем Иосифом, к Елизавете они относились с большим уважением. Впервые она появилась здесь с мужем в 1857 году. Тогда, по понятным причинам, императорская чета была встречена в Венгрии прохладно. Но неподдельный интерес императрицы к истории и нынешнему положению страны, к самим венграм довольно быстро настроил население по отношению к ней на доброжелательный лад. Тем более, что все хорошо знали, что она не ладит с эрцгерцогиней Софией, которую так ненавидели в Венгрии. С появлением в семействе Габсбургов молодой императрицы в сердцах мадьяров зародилась робкая надежда на то, что в ее лице они найдут свою заступницу, которая сможет повлиять на Франца Иосифа в венгерском вопросе. Елизавета каким-то неведомым чутьем уловила эти надежды и поняла, что здесь ей доверяют. Поэтому когда она приезжала в Венгрию, то чувствовала, что все ее душевные раны словно затягивались. Вернувшись в Вену из очередной поездки, императрица засела за изучение венгерского языка и вскоре овладела им в совершенстве. В ее библиотеке появились книги венгерских авторов, а ближайшей подругой стала уроженка Венгрии Мария Валерзе, позднее ставшая графиней Лярош. А однажды Елизавета и вовсе вызвала в австрийском свете бурю негодования, появившись в театре в венгерском национальном костюме.