Монархи-долгожители
Шрифт:
Император попытался наладить отношения с президентом Хуаресом, предложив ему заключить мир. Но тот отклонил это предложение. Тогда Максимилиан отослал Шарлотту в Европу за помощью. Но Наполеон III не пошел навстречу просьбам Максимилиана, а французские солдаты и вовсе не желали отправляться в Мексику. Шарлотта пригрозила Наполеону отречением мужа от мексиканского престола, на что тот спокойно ответил: «Серьезно? Я также думаю, что это будет лучшим выходом из сложившейся ситуации». Тогда Шарлотта в последней надежде обратилась в Ватикан, но все было тщетно. Вскоре душевные силы покинули неудавшуюся императрицу, и она сошла с ума от горя. До конца своих дней она ждала своего мужа, хотя его уже не было в живых.
У Максимилиана оставался только один шанс выйти
Победители разрешили ближайшим иностранным сторонникам Максимилиана покинуть Мексику, а вот его самого арестовали. Больше месяца его держали под охраной в небольшом домике на окраине Кверетаро. Он исполнял роль заложника на случай иностранной интервенции. Тем временем войска Хуареса овладели всем краем. Теперь он мог покончить с ненавистным врагом. Максимилиан был предан суду военного трибунала. До последней минуты новоиспеченный монарх, ставший жертвой европейских политических интриг и спекуляций, надеялся на спасение. Но суд был скорым и суровым. Низложенного императора четырьмя голосами против трех приговорили к расстрелу. Решение суда он встретил спокойно.
Утром 19 июня Максимилиана разбудили. Он надел фрак, помолился и попросил отправить свое обручальное кольцо жене в Вену. Императора и двух его генералов доставили в Церро де ла Кампанас – Колокольному холму в долине под Кверетаро. Как подобает настоящему Габсбургу, Максимилиан не позволил завязать себе глаза. Его последними словами были: «Это бунт и государственная измена!» Прогремел залп, и несчастный император упал, сраженный пулями. После долгих переговоров его тело было доставлено тем самым фрегатом, на котором
Максимилиан и Шарлотта в апреле 1864 года отплыли в Мексику, в Триест, а оттуда перенаправлено в Вену, где его и похоронили. В память о мексиканском императоре Максимилиане, представителе династии Габсбургов, в Кверетаро родилась крылатая фраза: «Он был, чтобы быть, он умер, чтобы жить».
Европа еще не успела опомниться от мексиканской трагедии, как в дом Габсбургов пришла новая беда, которая коснулась представителей семейства по линии жены Франца Иосифа. При очень загадочных обстоятельствах погиб баварский король Людовик II. Трагедия произошла на Штаренбергском озере вблизи Мюнхена. Людовик страдал душевным расстройством, которое приняло форму нездорового романтизма. Толчком для их развития послужило его разочарование в любви: измена и фактически предательство со стороны его невесты Софии, сестры Елизаветы. Людовик замкнулся в себе и предпочитал проводить время в одиночестве. Замкнутый и необычайно странный способ жизни баварского короля, за который его прозвали «последним романтиком», привлекал внимание всей Европы. Большую часть времени Людовик проводил в своем замке, фантастически обставленном. Здесь у него была столовая, совершенно пустая, зато в воображении короля ее посещали знатные гости: он угощал на банкетах… духов Марии Антуанетты, русской царицы Екатерины II, Гамлета и даже Юлия Цезаря. Людовик вел с ними долгие задушевные беседы, обсуждал вопросы искусства и философии. По его приказу в совершенно пустом зале придворной оперы игрались лучшие спектакли, слушателями которых были гости с того света. Для себя самого король любил устраивать
А еще на примыкающем к королевскому парку озере Людовик любил плавать в пышной гондоле, которую тянул лебедь. Правил страной Людовик тоже весьма оригинально: он направо и налево раздавал аристократические титулы и звания, в результате чего вельможами стали даже его личный парикмахер и портной.
Все возрастающая ненормальность короля в конце концов вынудила его родню оформить над ним опекунство. Его окружили охраной, за ним повсюду следовал доктор с фигурой атлета. Елизавета никак не хотела поверить в ненормальность своего родственника, не раз просила Франца Иосифа помочь ей освободить его от такого опекунства и даже разработала план по его освобождению. Но его осуществлению помешала таинственная смерть Людовика. Однажды король в сопровождении своего неотлучного доктора решил покататься на лодке по Штаренбергскому озеру. В тот же день были обнаружены перевернутая лодка и два утопленника. Извлеченные из воды тела свидетельствовали о том, что между Людовиком и его спутником произошла настоящая схватка.
Следующая трагедия произошла уже в семействе Франца Иосифа с дочерью великого князя Альбрехта, княгиней Елизаветой. Во время одного из придворных балов в Шенбрунне она решила уединиться в одной из комнат на втором этаже. Девушке просто захотелось покурить. Она была одета в пышное бальное платье из муслина со множеством кружев. Видимо, княгиня уже зажгла папиросу, как вдруг послышались шаги. Испугавшись, что может войти отец и, застав ее за этим занятием, устроить ей нагоняй, она спрятала руку с горящей папиросой за спину. Вошедший был действительно великим князем Альбрехтом. Он подошел к дочери, и тут неожиданно платье на ней вспыхнуло. Елизавета с криком как горящий факел пронеслась по ступеням на первый этаж. Когда огонь погасили, было уже поздно. Девушку положили в ванну с оливковым маслом и перевезли в Вену. Лучшие австрийские врачи пытались спасти ее жизнь, но сделать этого не смогли. В страшных муках она умерла.
Но все эти трагические события стали только прелюдией к самому большому несчастью, обрушившемуся на голову Франца Иосифа. Все их затмила трагедия, происшедшая в замке Майерлинг в январе 1889 года.
Таинственные события в замке Майерлинг
21 августа 1858 года у Елизаветы и Франца Иосифа родился долгожданный сын, названный по имени основателя династии Рудольфом. Казалось, что с его появлением стабильность и дальнейшее существование династии Габсбургов обеспечено. Необычайно живой и темпераментный ребенок радовал родителей, которые возлагали на него большие надежды.
Наследник древнейшего престола Европы получил всестороннее домашнее образование. Его обучали более пятидесяти учителей. Среди них выдающийся ученый, профессор-зоолог Альфред Брем и известный экономист Карл Менгер. В отличие от своего отца, Рудольф воспитывался в весьма либеральном духе. Однако с детства он хорошо усвоил, что он – Габсбург. Гордость от сознания этого переполняла его, хотя он рос общительным и совсем не высокомерным. Население Вены любило кронпринца и ласково называло его «наш Руди».
Уже в юном возрасте венценосный подросток высказывал смелые суждения о политике и правлении. Так, в письме к одному из учителей пятнадцатилетний Рудольф писал: «Дело монархии кончено. Это гигантская развалина. Она еще держится, но в конце концов рухнет. Пока народ слепо позволял собой управлять, все шло отлично.
Однако эра эта кончена, люди освободились». Содержание письма дошло до императора, и тот впредь запретил внушать наследному принцу крамольные мысли, а самого его с тех пор полушутливо называл «свободомыслящим». И был не так уж далек от истины: в 17 лет Рудольф объявил, что хочет поступать в университет. Это вызвало у Франца Иосифа сначала недоумение, а потом и негодование, поскольку по заведенному порядку наследник престола мог избрать только военную либо морскую карьеру. Рудольф уступил отцу и стал военным.