Монастырь дьявола
Шрифт:
– Антибиблия? Что же произошло?
– Ну, я не знаю, как точно она называется… Просто я назвал так, чтобы объяснить вам смысл. Потом храм уничтожили сарацины, а рыцари, охраняющие храм, забрали книгу с собой в Европу. Вот, собственно, и всё. В пророчестве говорилось о том, что книга обладает огромным могуществом, и тот, кто получит ее, захватит всю власть над миром. Немыслимую власть…
– И книга может сохраниться до сих пор?
– Что вы! – старик рассмеялся, – все это легенда. Детские сказки, если хотите. Неужели можно принимать все это всерьез?
– Но вы ведь знаете об этом?
– Легенду знают все старожилы
старик повернулся, давая понять, что разговор закончен. Журналист не стал его задерживать. Когда старик ушел, он тщательно сфотографировал это место с остатками пепелища. Потом вдруг что-то показалось ему странным, и, сорвавшись с места, он побежал в узкий квартал, где догнал медленно бредущего старика.
– Подождите! Но кто поджег это место?! Кто поджег остатки сарая?
– Никто, – усмехнулся старик, – загорелось само. Так произошло впервые за множество лет. По преданию, дым над останками храма появляется тогда, когда книга оказывается в чьих-то злых руках, и действует, уничтожая все земное.
– А когда дым появлялся раньше? Когда? В каком году?
– Отец говорил, что это было в 1939 году.
Старик пошел дальше по узкому переулку, а журналист направился к выходу. Он быстро шел через квартал и не заметил толстую веревку, упавшую с небольшой вывески скобяной лавки. Рядом с лавкой были ступеньки. Когда веревка была на уровне его лица, он вдруг поскользнулся. Веревка упала на шею, туго затянувшись в петлю. Напрасно он пытался освободиться от смертельной удавки. Словно ожив, веревка обвилась вокруг горла, стала давить… Тело в последний раз дернулось в агонии и застыло. Из раскрытой сумки выпала фотокамера, и, ударившись о ступеньки, вместе с объективом разлетелась на мелкие куски.
Старик остановился. Когда журналист испустил последний хрип, старик обернулся в ту сторону…. Одежда его стала темнеть. Белый цвет исчезал на глазах, превращаясь в насыщенный черный… Вместо человеческих глаз появились раскаленные красные точки, пылающие алым пламенем… Превратившись в фигуру женщины в традиционной арабской одежде черного цвета, существо опустило горящие глаза вниз и продолжило свой путь в противоположную сторону, к выходу из узкого переулка….
2013 год, Восточная Европа
Зал старинной библиотеки поражал прохладой и тишиной. Вступив под готические своды, он словно погрузился в прошлое. Все поражало здесь, все дарило полет воображения и новые феерические образы: и древние фантастические химеры, прячущиеся в витых сводах, и арочные проемы галерей, и сумеречный свет, проникающий сквозь выложенные цветной мозаикой сводчатые окна, и оттого рассеивающийся на множество разноцветных лучей… Это был либо забытый храм, либо сердитый, высокомерный замок, так и не смирившийся с присутствием под своими застывшими сводами пришельцев-чужаков.
Он вступил под сводчатые стены со странным чувством. Древний, загадочный мир столетней архитектуры словно приоткрыл ему свою тайну, и в душе вдруг возникло забытое чувство о том, что вот тут-то и откроется ему новый, непонятный мир… Настолько фантастичный, что он никогда не сможет вернуться к прежнему. Несколько человек, сидящих за столами, не обратили на него внимания. Погруженный в свои мысли, он решительно пошел к регистраторскому столу.
Пожилая женщина в
– Книги нет!
– Что значит – нет? Вы уверены?
– Это книги сейчас нет! Я не могу ошибиться!
– А я говорю, что есть, и вы сейчас же дадите мне эту книгу! Вы что, не прочитали бланк заказа?
– Нет, почему же! Прочитала! Профессор Славский звонил мне лично. Особенная честь! – ее глаза ехидно сверкнули под толстыми стеклами очков, – но я отдала эту книгу раньше, чем он позвонил.
Он мог бы поклясться на чем угодно, что книга была выдана позже, и она врет, но спорить было бессмысленно.
– А вторая книга?
– Вторая есть. Сейчас я могу ее вам выдать. Но на два часа, не больше!
– А первая выдана тоже на несколько часов? Может, мне имеет смысл подождать?
– О, вы не дождетесь! Книга выдана на руки по специальному разрешению из университета, и мы не знаем, сколько ее будут держать! Книгу, между прочим, взяли для научной работы, а не для развлечений!
– Мне она тоже нужна не для развлечения!
– Как знать! В последние годы все помешались на мистике, а книга, которую вы спрашиваете, содержит особый мистический смысл. В ней собраны описание и классификация духов, составленная инквизиторами за период их деятельности. Подобную книгу читают либо для серьезной научной работы, либо преследуя темный, злой умысел.
– И кто же ее взял?
– Мы не даем сведений о своих посетителях! Но я запишу вам номер телефона, и через неделю вы сможете сюда позвонить.
Он получил свободную книгу на руки и медленно направился к одному из столов в глубине, подальше от неприветливой регистраторши. Толстый том пах плесенью и пылью, но теплую кожу древнего фолианта приятно было держать в руках. Он успел открыть только первую страницу, когда голос, раздавшийся прямо над ухом, оторвал его от книги. Но еще раньше он почувствовал пряный, необычный запах духов. Очень странных духов – с нотками горящей древесины, перебивавших абсолютно все.
– Надеюсь, я не сильно вас расстроила?
Девушка стояла, опираясь о его столик, кокетливо прислонившись бедром, и по ее акценту он понял, что она иностранка, скорей всего, американка. Она была похожа на американскую туристку. Ей было не больше 25, но первым в глаза бросался не возраст, а та особенная, броская и манящая красота, заставляющая оборачиваться вслед даже самых серьезных мужчин. Он не был исключением. Внешность девушки поражала, и на какую-то долю секунды он почувствовал себя так, будто его ударили под дых. Он давно уже не смотрел на женщин. Старательно избегал смотреть. В первое время после трагедии вид молодой, живой женщины вызывал у него просто физическую боль. Он ненавидел женщин за то, что они смеются, говорят, дышат, словом – живут. Потом это чувство притупилось, но он все равно избегал физического контакта, не чувствуя в этом никакой необходимости. Боль словно выжгла в его душе все чувства и в свою очередь заполнила душу. Ни на что другое уже не хватало места.