Монета Александра Македонского
Шрифт:
– Счастливо оставаться! – осклабился он напоследок. – Помните, если не найду вашу невестку, мы еще увидимся.
Бандиты удалились, и в квартире наступила тишина.
Я дожидалась удобного момента, чтобы незаметно сбежать, но такой момент все не представлялся. Свекровь ушла закрыть дверь за бандитами, так мой бесподобный муж торчал в своей комнате, а через минуту и его мамаша вернулась.
– Витюша, – взволнованно проговорила она, войдя в комнату. – Ты слышал?
– Что именно? – переспросил Виталий с кислым видом.
– Не прикидывайся!
– Да о чем ты говоришь, мама?
– Она была не такой дурой, какой мы ее считали.
– Кто – она?
– Витюша, не раздражай меня своей… медлительностью!
Ага, теперь уже и ее проняло! Сынок и ее достал своей тупостью, хоть она и назвала ее более приличным словом!
– Разумеется, я говорю о твоей первой жене, о Лидии. Она оказалась гораздо умнее, чем мы думали!
– С чего ты это взяла, мама?
– Как – с чего? Ты слышал, что сказал этот человек? – Она украла у него девяносто миллионов! Девяносто миллионов!
– Выходит, она не только шлюха, а еще и воровка!
– Какие глупости ты говоришь, Витюша! Воровка – это та, кто стащит кошелек в трамвае. А украсть девяносто миллионов – для этого нужны большие способности! Пожалуй, я беру назад свои слова насчет того, что она потаскуха и стерва! Стерва – это конечно, но вот насчет другого… Женщина, которая сумела присвоить девяносто миллионов, не станет спать с первым встречным! Девяносто миллионов… ты только представь, как бы мы зажили с такими деньгами!
– Но у нас же их нет, мама!
– Постой, постой! Это они думают, что она сбежала с этими деньгами. Но мы-то с тобой точно знаем, что она никуда не сбежала, что она осталась здесь… а если она здесь, то, может быть, и эти деньги где-то поблизости… надо только подумать – куда она могла их спрятать? Надо только как следует подумать…
– Ну, я не знаю, мама… – протянул Виталий. – Мы вроде бы все осмотрели…
– Вроде бы! – передразнила его мать. – Значит, плохо осмотрели! Нужно еще раз, внимательнее…
– Мама, о чем ты говоришь? – Даже мне было видно, как он побледнел. – Ты представляешь, как она выглядит через столько времени? Ты только представь!
– А ты подумай о девяноста миллионах! Да, и вот еще о чем я подумала: тот человек говорил, что Антонина, твоя новая жена, приходила в банк и у нее был ключ. Откуда она его взяла?
– Антонина? – Виталий презрительно фыркнул. – Да она полная дура!
Вот ты как обо мне? Сам-то ты больно умен!
На этот раз свекровь тоже, можно сказать, поддержала мое мнение:
– Витюша, не делай слишком поспешные выводы! Лидию ты тоже считал дурой, а теперь выясняется, что она была далеко не глупа. Так что смотри, не ошибись и с Антониной!
– Слишком поспешные? Да я изучил ее как облупленную! Пустая, ограниченная особа, которую ничто не интересует, кроме… кроме косметики и тряпок!
Нет, вы это слышали? Этот идиот, козел,
И опять мамаша с ним не согласилась:
– Витюша, очень опасно недооценивать людей. Ты же слышал, что сказал тот человек, – у нее оказался ключ от банковской ячейки Лидии. Как он к ней попал?
– Понятия не имею!
– И очень плохо. Попытайся наладить с ней контакт и выяснить, что ей известно.
Виталий угрюмо молчал, и тогда мамаша добавила решающий аргумент:
– Подумай о девяноста миллионах!
– Ладно, я попробую… – вяло согласился муж.
Мамаша решила, что добилась желаемого, и не стала пережимать. В процессе трудного разговора она как-то забыла, что только что сдала меня бандитам и уж после общения с ними вряд ли можно будет что-то из меня вытянуть.
– Пойдем выпьем чаю, – предложила свекровь своему ненаглядному Витеночку.
На это он тут же согласился, и они наконец покинули комнату.
Я для верности выждала еще несколько минут и только после этого выбралась из своего укрытия, а затем выскользнула из квартиры, постаравшись как можно тише закрыть за собой дверь и прихватив только тот самый листочек, на который выписала стихотворение Лермонтова, называвшееся «Молитва».
Выйдя на улицу, я оглянулась, но не заметила черной машины, как видно, толстый Толик и его шеф поспешили к Зойке Желудевой. Мелькнула благородная мысль позвонить ей и предупредить, но я вспомнила, какими словами обозвала она меня при последней нашей встрече, и решила оставить все как есть. Пускай она сама выпутывается.
Сказать, что я была зла – значит ничего не сказать. Вот, оказывается, как думает обо мне сладкая парочка – свекровь и ее сыночек! Он считает меня дурой, а она тут же сдала меня бандитам. Спрашивается, за что? Что я им плохого сделала?
Ну ладно, с вами разберемся потом, сейчас главное – унести отсюда ноги, и по возможности быстро.
Покинув гостеприимный дом дружной семьи Шерстоуховых, Валентин Орлик отправился по своим неотложным делам, поручив Анатолию разыскать Зою Желудеву и выяснить всеми доступными методами, не у нее ли скрывается шустрая Антонина Гусакова, жена этого придурка Витюши Шерстоухова.
Толстый Толик по телефону, который сообщил ему Виталий Шерстоухов, выяснил адрес магазина и приехал туда, здраво рассудив, что при личном контакте можно выяснить куда больше, чем при телефонном. Особенно учитывая его внушительную внешность и способности к добыванию информации.
Явившись в магазин, он поймал за рукав первого попавшегося продавца и хотел было спросить у него, где можно найти Желудеву, но тот проговорил заученной скороговоркой:
– Я не из этого отдела, – после чего ловким приемом вывернулся и скрылся за стеллажом с молочными продуктами.