Монолог о Себе в Азии
Шрифт:
Я рискну объединить здесь две больные темы, которых уже неоднократно касалась по отдельности – массовые расправы над коммунистами в 1960-х и регулярные жертвоприношения животных в балийских храмах. Сходство не только в настроении – умервщление людей или животных совершается без всякой жалости, даже с наслаждением. Истребляя коммунистов, которые ведь были атеистами, палачи прошлых поколений отчасти внесли свой вклад в сохранение религии, они стали героями нового режима в Индонезии, их никогда не преследовали за содеянное, они доселе живут счастливо даже без ночных кошмаров. Меня поразило совпадение одной фразы в фильме, когда жертвы якобы благодарят палачей за «отправку в рай». Некогда священник, прислушиваясь к визгу издыхающего под ножом поросенка, выдал мне такой перевод: «Спасибо, спасибо, спасибо…» (в смысле
Неоднократно натыкаясь в балийских храмах на пост-церемониальные разделки туш жертвенных животных, я пожалуй больше всего поражалась неизменным улыбкам на счастливых балийских лицах. Все ведь происходит в публичном месте (храм открыт для всех), они ничего не прячут, а также никогда не препятствуют фотосъемки, – то есть они абсолютно уверены, что «это хорошо». Точно так же бывший палач в нашумевшем документальном фильме «Акт убийства» охотно посвящает режиссера в детали процесса умервщления людей (коих убили по разным статистикам от полумиллиона до нескольких миллионов), подчеркивая, что они стремились «убивать счастливо». Конечно, в психологии человека существует изрядная дистанция между убийством себе подобных и братьев меньших. Но граница не совпадает с таковой между Индонезией и Бали, ибо братских могил здесь хватает – балийцы не избежали участия во всеобщей бойне. Таковая же представилось нашему взору однажды, когда мы спускались с высоты храма Мененинг к его купальням…
Когда вы встречаетесь со стариками-балийцами под 70 и выше, невзирая на их радушные улыбки, будьте осторожны – перед вами может быть сознательный убийца множества людей! После выхода фильма «The Act of Killing» появилось первое интервью с сыном жертвы на Бали, отец которого занимался интеграцией китайцев в балийское общество, за что и поплатился – ибо под видом коммунистов в 1965-м перебили множество китайцев и связанных с ними людей. Да, по данным масс-медиа на Бали тоже были замучены тысячи людей из того миллиона, который вырезали по всей Индонезии. Убийцы никогда не были наказаны, поскольку продолжают принадлежать к правящей партии, более того, они доселе являются «уважаемыми людьми» в обществе и «хвастаются» своими подвигами по искоренению коммунизма, как откровенно показано в фильме. В балийском обществе семьи убийц и жертв продолжают в большинстве случаев жить в одной общине. Так, в статье упоминается некий танцор и старейшина одной из балийских деревень, который раньше любил рассказывать в назидание о совершенных им убийствах, но после выхода фильма предпочитает помалкивать.
Часть 5. Мемуары об Индии
«Ну что с того, что я там был.
В том грозном быть или не быть.
Я это все почти забыл…
Я это все хочу забыть…»
Былое и думы
Паломничества в Гималаи
Перескакиваю на гималайские тропы… Паломничества не входили изначально в программу моих индийских исследований, но они были страстью моего друга тех времен Михаэля Джекеля, который и взял меня впервые в Кедарнатх и часть пути по Панч-Кедару. Впоследствии я много исходила уже одна: пока немного о сакральной георафии.
Основной паломнический путь в Гималаях под общим названием Чатур-Ятра пролегает через 4 главных индуистских святыни, расположенных на высоте примерно 3000–4500 м, частично уже в ледниковой зоне. Обычно их проходят по порядку: Ямнотри, Ганготри, Кедарнатх, Бадринатх. Но есть и другие тропы, такие как упомянутый Панч-Кедар – пять храмов Шивы в высокогорье…
«В Кедарнатх и далее…» – так называлась моя статья о нашем совместном подъеме в Гималаи весной 2005 года, напечатанная в питерском журнале «Ёgа», посему не стану пересказывать все наши приключения – они описаны довольно подробно. Я прошла с Михаэлем лишь часть пути, ибо просто кончалась виза и надо было спускаться. Последней точкой тогда стал Кали-Матх.
Я вернулась в свой конечный пункт Кали-Матх два года спустя весной 2007 года со Свами Пранавом, чтобы пройти Панч-Кедар полностью. Но мы смогли добраться только до второго и третьего храмов –
Паломнический сезон 2006 года был еще более богат на приключения. В мае я сходила в Ганготри, поднявшись еще выше до Гомукха (истока Ганги) и проведя три дня на Таповане (над ледником). Выехала я одна, но в пути встретила московского журналиста (впоследствии этот род деятельности ему надоел), который стал моим попутчиком в этом путешествии, что было кстати – на Тапован одна я бы не рискнула.
После спуска ненадолго в Ришикеш я проделала в июне действительно одиночное путешествие в Бадринатх и Хемкунд-Сахиб, если не считать того, что туда и без меня валила толпа паломников, так что «одна» – это достаточно условно, вокруг постоянно были люди. Если в Бадринатх ходят иностранцы, то на пути в Хемкунд-Сахиб я была в окружении исключительно воинственных сикхов с семьями…
И, наконец, завешилась тема паломничества проведением целого лета 2007 года на высоте 3500 м в Ле – столице Ладакха. Это с натяжкой можно отнести к паломничествам – ибо летала туда самолетом, да и все время прожила в одной комнате, выезжая в тибетские монастыри в пределах одного дня пути. Но длительное проживание в высокогорье – это совсем особое переживание!
Здесь я не стану вдаваться в смысл и назначение паломничества – подробно об этом говорила во втором интервью для американского канала CNN, которое едва ли будет скоро опубликовано, ибо журналист… сам подался в Гималаи и Тибет, так и оставив неопубликованной кучу материалов, включая и мое интервью. Дай бог, вернется, тогда почитаете – пока не хочу опять повторяться…
Индийский варунг (ресторан)
Свершилась очередная «победа добра над злом» (см. Часть 1), ознаменована традиционным тасканием Баронга (воплощения добра) по улицам стаей ребятишек, а спустившиеся с небес боги останутся здесь от Галунгана до Кунингана. Питаться во время крупных церемоний почти негде – все закрыто (не только рестораны, но и большинство магазинов, банков, офисов и пр.). Обычно я прихожу пообедать в такие дни в Индийский варунг в центре Убуда, хозяйка которого родом с Явы, то есть исконно не местная. Так мы и поступили вчера с ученицей после очередного занятия по моим программам – тут и Баронга принесли, а хозяйка разговорилась – и вдруг поведала историю всей своей жизни, для индонезийской женщины вполне выдающуюся!
Пожилая женщина оказалась заядлой путешественницей, готовка пищи для которой всю жизнь была только хобби (как она выражается). Покинув свою деревенскую семью на Яве еще в 10 лет, она сбежала в Джакарту, работала в общежитии колледжа, выполняя любую работу. Набравшись опыта, в 19 лет она уже перебралась в Сингапур, где тоже работала кем придется. Но далее судьба уготовила ей роль поставщика-приемщика во вполне солидной торговой фирме, так что она прожила по нескольку лет в Индии, Таиланде и даже 5 лет в США, причем во всех странах меняя множество городов в зависимости от нужд расширения фирмы. Так она научилась готовить блюда разных традиционных кухонь, и когда ей захотелось осесть на Бали, открыла этот самый ресторанчик всего несколько лет назад. Устав от странствий, больше она никуда не собирается – индийский варунг в Убуде к вашим услугам. Впрочем, сейчас его уже закрыли.
Зная о моей деятельности, она заметила: «Если бы вы написали книгу о моей жизни, был бы очень интересный приключенческий роман!» Да, но не мой жанр…
Нью-Дели – столица изнасилований
Я следила за развитием мрачного сюжета в Индии после смерти изнасилованной студентки в декабре 2012 года, которая неожиданно всколыхнула всю страну, где подобные преступления на самом деле – явление повседневное. Тогда я впервые узнала статистику – заявления об изнасиловании поступают каждые 20 минут! Еще только начинался суд над насильниками, которых ожидает смертная казнь уже по обвинению в убийстве. Ни один из двух с половиной тысяч адвокатов не согласился их защищать. Что ж, есть надежда, что здесь находится отправная точка отсчета для коренного перелома в отношении к женщинам в Индии, которое доселе остается крайне приземленным…