Монстр
Шрифт:
— О нападавших что-нибудь известно? — поинтересовался Маркус, не глядя взяв одну из коробочек с мясом и кашей.
— Вот это самое странное, — я озабоченно посмотрела на него. — Всех троих идентифицировали по отпечаткам пальцев. Ты прав, все трое — каори, но они не связанны между собой. Даже живут в разных местах.
— Ты хочешь сказать: жили, — угрюмо поправил Маркус.
— Нет, — я покачала головой, внимательно глядя на него. — Живут. Как жили, так и живут, сотрудники правопорядка
Маркус непонимающе моргнул. Потом его настигла пугающая догадка:
— Они что, тоже химеры?
— Мы пока не знаем. Нам только завтра утром передадут тела на изучение. Генетический материал с согласия всех троих объектов получен и завтра тоже будет доставлен в штаб-квартиру. Маль займется изучением, как только у нее все будет.
— Не очень удачный выбор, если она в этом замешана, — заметил Маркус.
— Антуан боится спугнуть ее, поручив это другому.
Маркус медленно кивнул, глядя в одну точку и механически пережевывая еду. Я сомневалась, что он осознает, что именно ест.
— Значит, мы с Линой не были единственными химерами в лаборатории Рантор.
— Или аналогичная технология есть у кого-то еще. Потому что если эти ребята химеры, то странные: без регенерации.
Маркус поднял на меня удивленный взгляд и согласно кивнул.
— Да, это я как-то упустил из вида. Тут два варианта: либо это более ранние и менее совершенные копии, либо это параллельные исследования, которые идут по другому пути. То, что эти мужчины — каори, говорит в пользу второго. Тогда сообщник Рантор мог не только помогать ей, но и шпионить за ней, передавая детали экспериментов другой стороне. Тогда это, скорее всего, Маль.
— Послушай, она ведь каори только по происхождению. Выросла она в Дарконе…
— Но она все помнит, — заверил Маркус. — Она упоминала это как-то в разговоре с… тем, другим Маркусом. Вопрос: зачем им я? Если у них есть документация Рантор, создавали бы себе новых химер просто.
— Часть ее файлов была зашифрована, — припомнила я. — Может быть, их не смогли взломать? И им нужен готовый удачный образец для изучения?
— Тогда Лина тоже в опасности. Вы подавили в ней хамелеона, но она все равно химера.
— Даже я не знаю, где она теперь живет, — призналась я. — Они ее не найдут.
— Кто-то в Корпусе наверняка знает. И их человек рано или поздно это выяснит. Надо сделать это раньше.
Он выразительно посмотрел на меня, и я не смогла сдержать улыбку.
— А говорил, тебе наплевать на нее.
Едва сказав это, я пожалела. Сейчас он опять ляпнет какую-нибудь гадость, и мы поссоримся. Однако Маркус удивил меня. Он лишь вздохнул и опустил взгляд в почти опустевшую коробку из-под еды, неловко поковырял остатки содержимого вилкой.
— Я так говорил, чтобы вы не использовали ее для воздействия на меня.
— Мы бы так никогда не сделали.
Он
— Рантор делала. Постоянно использовала это. Причинить боль мне, чтобы подчинить ее. И наоборот. Думаю, она выбрала тебя не только за аналитические способности, но за умение сострадать. А потом, вероятно, узнала о… твоих чувствах к Маркусу и создала меня, чтобы посмотреть, как отреагирует Лина. И получила прекрасный строгий ошейник для нее.
Я вдруг поняла, что он впервые откровенно рассказывает о том, что происходило в особняке, где их держали. Раньше мы задавали вопросы, но Маркус всегда говорил отстраненно и перечислял только сухие факты, без деталей и эмоций.
Я даже не заметила, как и когда моя рука легла поверх его. Он заметил сразу. На его лице промелькнуло и погасло удивление, после чего он высвободился, сделав вид, что ему срочно приспичило выкинуть коробочку в мусорное ведро.
— Тебе удалось узнать что-нибудь еще? — спросил Маркус, отворачиваясь.
— Пока это все. Завтра Маль проведет исследование тел и, возможно, появятся какие-то зацепки.
— Хорошо, тогда я не буду тебя задерживать, уже поздно, а тебе еще как минимум час ехать.
Он так и стоял спиной ко мне, теперь гипнотизируя взглядом телевизор, как будто его вдруг заинтересовало, что там показывают. И внезапно я приняла решение.
— Вообще-то я никуда не собираюсь, — спокойно сообщила я, незаметно наблюдая за его реакцией. — Я всегда ночую здесь, когда приезжаю. Так что, если сразу уеду, это будет выглядеть подозрительно. Не думаю, что Антуан мне не поверил, но кто-то другой может следить за мной.
Маркус обернулся и удивленно приподнял брови. Чуть подумав, он пожал плечами и сказал:
— Ладно, места тут достаточно. И когда ты здесь, можно не сидеть в полной тишине.
— И что, в этот раз без всяких пугающих намеков и вопросов, не боюсь ли я ночевать в одном доме с тобой? — чуть насмешливо поинтересовалась я.
Маркус снова одарил меня одним из своих тяжелых взглядов. Потом повернулся всем корпусом, шагнул ближе, упираясь одной рукой о стойку, а другой — о спинку моего стула. Я вновь оказалась в западне, но на этот раз меня это не испугало.
— Лионелла Донован, не стоит дразнить меня, — тихо процедил он с явной угрозой в голосе. — Никому от этого лучше не станет.
Я бы и хотела ответить ему что-то достойное, но не смогла. Когда его лицо было так близко, все мысли, словно тараканы, разбегались из головы. Осталось лишь воспоминание о том, как он целовал меня перед ритуалом. Я торопливо отвела взгляд в сторону, чтобы он случайно не прочитал в нем желание повторить тот момент.
К счастью, сам Маркус тоже не пожелал на этот раз развивать тему. Выпрямившись, он поспешно ушел, оставив меня одну.