Монтаж

Лес Алексей

Наш наставник – он настоящий кладезь поговорок.

– Руки золотые, аж по локоть, – говорил Дима-босс, выворачивая из стены здоровенный кусок.

Мы с Морозовским принимали кусок и подавали перфоратор.

– Не везет, так с детства, – говорил Дима, отшвыривая гнутую трубу.

Так

проходило время до обеда. Мы разогревали еду, шли в столовую, занимали стол у окна. У меня было что-то такое, что поможет не умереть с голоду и не более того. Я убеждал себя в том, что жизнь без излишеств позволит мне ясней видеть картину мира, откроет для меня умение читать в душах людских. Из контейнера Морозовского выглядывало какое-то сложное блюдо с пряными томатами. Он жил со своей матерью и тетей – двумя безработными женщинами, упражняющимися целыми днями в готовке.

Зашли трое из бригады скорой помощи. Такие бригады содержат в себе нормальных мужиков. Они чем-то похожи на нас. Монтажники среди врачей. Даже их спецовки такого же синего цвета, как наши. Первый из них мог бы поднять меня высоко над полом одной рукой – здоровенный парень. Его напарник – маленький и шумный с ярко-рыжими волосами. А третья – девушка со светлыми локонами, очень миниатюрная и хрупкая. Сутки кончились, все трое смертельно уставшие, еле ворочали ложками, почти не разговаривали и не смотрели по сторонам. Сегодня сядут в трамвай и поедут к дому, сегодня спасли пару десятков человек.

День закончился, мы разошлись в разные стороны. Лил дождь, такой ненавистный и привычный для нашего города, я брел один, сочувствуя людям, особенно женщинам. Что бы они не натворили, их жизнь печальней. Мало того, что природа

одарила их гормональным безумием и привязала колючей проволокой к репродуктивной трубе, так еще и красота – одно из немногого, что дает им уверенность, силу и власть – очень капризный подарок, которым еще нужно уметь пользоваться. Годам к 40 уже мало от какой мало чего остается, а в 60 это тихая, добрая старушка, либо старая ведьма, лишившаяся силы, которая все еще помнит, как двое подрались, чтобы решить, кто ее будет провожать после работы. У мужчин остается больше. Я вспомнил, что завтра смена и ускорил шаг. Сучий дождь хлестал мне в лицо.

***

То, что можно было сделать в отделении до начала ремонта – мы сделали. Дима-босс пару дней пытался собрать ящик, а мы продолжали учиться пайке. Дима потел в одиночестве, резал бесчисленное количество маленьких трубочек, примерял, матерился, паял, снова примерял. По прошествии трех дней ящик был готов. Мы повесили его на стену и с трепетом ждали дня врезки.

Главный кислородчик, главный врач, руководитель отделения, главный электрик – комариная стая, у которой нужно было получить разрешение. Выбирается день и время и, примерно, на двадцать минут по всей больнице перекрывают кислород. Если все же находятся желающие хлебнуть этого лакомства даже в день врезки, как, например, больные в коме, то для них приносят небольшие баллончики и подключают местно. К тому, моменту, когда кислород перекрыт, действовать нужно быстро, поэтому подготовиться следует заранее.

Конец ознакомительного фрагмента.