Мор мечей
Шрифт:
Он спустился пониже, почти задевая верхушки деревьев. Ариосто ворчал, мерно взмахивая огромными крыльями. Рабочие его уже знали. Мужчины помахали шапками, женщины, закутавшиеся в тонкие платки, чтобы спастись от комаров, – инструментами.
Габриэль с удовольствием увидел, что телеги уже почти добрались до дороги, что совсем недалеко уже готов следующий лагерь, что шесть виверн уже взмыли в небо и потащили туши скота на юг. Тикондагу, стоявшую на широкой развилке дорог, окружили войска. Габриэль пролетел над укреплениями – авангард Гэвина теснил сэра Хартмута. Гарнизон Орли был обречен и знал об этом. В древних стенах темнели
Последние пятнадцать имперских миль пути Габриэль прикидывал, как перебрасывать солдат с хотя бы небольшой поддержкой с воздуха. Совсем другая разведка, невероятно возрастающая сила магистров, связь…
Он подумал, что надо бы навестить Анеаса, которому через-день другой понадобятся припасы.
Внизу, в шести милях от гостиницы, на краю Зеленых холмов, шла маршем армия Мореи и Альбы. Габриэль снова спикировал.
Когда ты летишь вниз, мне приходится возвращаться наверх\ – пожаловался грифон.
Люблю тебя, – ответил Габриэль.
Он подумал, что вчера Амиция прижималась к нему сзади. А сегодня, если повезет, он увидит Бланш.
При мысли о Бланш он сразу же вспомнил, что Ирина вполне логично полагает, что он женится на ней, чтобы стать императором. И что она пыталась его убить. И что ей нельзя верить.
Женись на них всех, – посоветовал Ариосто.
Габриэль закашлялся.
Тут он миновал невидимую границу владений Змея и почувствовал, насколько вдруг легче стало телу и духу бороться с засевшей внутри волшебной чумой. Так много вопросов…
Коровники вокруг гостиницы оказались наполовину заполнены – странно, если учесть, что везде цвел лориндель и с востока Зеленые холмы были скорее ярко-розовыми. Когда гонят скот, такого не бывает. Но Дональд Ду и его люди привели половину стада назад на прокорм армии. Габриэль подумал, что заплатил за этот скот своими личными деньгами, пусть и в долг, и что, например, Брогат не сможет платить подати год или даже два. А во Фраке уже два года бушует война.
Сколько времени еще харндонские торговцы смогут платить за войну? Пусть они с королевой приняли на себя эти обязательства, но на самом деле с деньгами расставались торговцы и рисковали тоже они.
Помимо прочего, ему придется где-то изыскать огромную сумму денег.
Он пролетел над коровниками, выискивая место для посадки. Армию он опередил: с высоты он ясно видел, как граф Зак тащится по извилистым тропинкам перевала Разбитого сердца, а значит, никто о нем не предупреждал, кроме самого Змея. Но, наверное, какие-то приготовления для встречи крылатых были сделаны.
Но даже оглядывая землю, Габриэль думал о делах.
Податей из Брогата не будет. Из Джарсея, наверное, тоже, спасибо чертовому де Вральи. Харндон пережил большой пожар, треть складов на берегу сгорела. Альбинкирк лежит в руинах, половина полей вокруг города опустела. В Окситании, судя по донесениям, дела обстоят получше, но ненамного. В Морее спокойно благодаря его же усилиям годичной давности, но Фраке два
Мы выигрываем сражения, но проигрываем войну.
Если у пришедших из-за Стены хватит сил добыть меха, мы сможем отправить товар в Галле и Хоек, но, если слухи верны, там ни у кого не найдется золота, чтобы их купить.
Этрусские города просили империю о помощи. Империя не могла им помочь. Но если Габриэль собирается сражаться с Эшем в этом году или в следующем, ему потребуется взять денег в долг у Веники и Генуи.
Пройдет лет десять, пока приток денег из Альбы и Мореи восстановится. За эти десять лет мы выиграем или проиграем, но нам все равно придется платить. Если выиграем…
А если проиграем?
Если Галле будет уничтожена?
Он вдруг увидел высокого человека – нет, ирка, – стоявшего в пустом загоне шагах в пятидесяти от дороги. Он размахивал двумя алыми флагами. Наклонившись вперед и всмотревшись, Габриэль разглядел, что на каждом флаге нарисовано золотое шестиконечное колесико от шпоры.
Герб. Удобно.
Шлем иркского оружейника отличался еще одним уникальным качеством: стоило закрыть забрало, как становилось тихо. Явно герметическая работа. При этом он отсекал не все звуки. Просто в нем не слышался рев ветра, зато слышалось все остальное: например, взмахи крыльев виверн.
Но иногда приятно было откинуть забрало и позволить ветру коснуться лица. Габриэль так и поступил, когда Ариосто радостно закричал, углядев в углу загона двух жирных овец, и ринулся вниз, как огромная хищная птица, которой он в сущности и был – по крайней мере, от пояса и выше.
Габриэля вжало в седло, крылья загребали воздух, великолепные маховые перья сияли алым, золотым, зеленым, белым и черным. В ста футах над загоном грифон закричал, заставив овец застыть в ужасе, и осторожно – так ставит ножку танцовщица – выпустил когти, схватил овцу и на пару дюймов оторвал ее от земли. Он пролетел еще тридцать шагов и приземлился на львиные задние лапы, уронив мертвую добычу к ногам ирка. Тот поклонился.
Хочешь кусочек? – спросил Ариосто.
Ты же знаешь, что я люблю жареное мясо, – ответил Габриэль. – Кстати, почему ты не мог ее убить после приземления?
Это не так весело, – обиделся Ариосто. И тут же принялся за еду. Мешанина его мыслей и чувств сменилась одним, зато очень острым удовольствием.
– Сэр Габриэль? – спросил ирк. – Мастер Смит ждет вас в гостинице.
Габриэль кивнул и последовал за ирком вдоль каменной стены – такой древней, что ее могли построить и не люди, – а потом вдоль реки к долинке, где стояла гостиница.
Территория гостиницы больше походила на целый город. Посередине возвышалось самое старое здание, огромная груда камней с центральной башней и двумя крыльями, обнимавшими внутренний двор, где стояли еще два длинных низких дома. За пределами двора шло кольцо построек: мастерские, комнаты, внешняя гостиница с собственными поварнями, общими залами и уютными закутками, высокая башня для обороны и размещения путешественников… Стены старой гостиницы росли прямо из камня. На углу башни всего месяц назад осаждающие поставили свои лестницы, пытаясь захватить жителей врасплох.