Мор
Шрифт:
— Где?
— Ну, в той херомантии, куда тебя Оракул отправлял.
— Так и есть.
— Как ты вообще в Гранях выжила? Да еще и до второго круга добралась?
— Так по началу-то все одинаковы. Пока еще дар проснется. А я с клином уже дома хорошо управлялась, несмотря что баба. Вон даже в армию господина барона взяли. Потом, правда командир сюда спровадил, претила ему девка в рекрутах. Но обставил все, гад такой, что наградой изгнание всем казалось. Ну, а как сюда попала, обиду да злость на здешних исчадиях принялась выводить. Мужики оценили — в отряд взяли. Так и дошла. Правда, когда дар не проснулся —
— Так, Тата. Погоди. Давай вначале за забор прогуляемся, железками помашем. Покажешь чего стоишь. Потом решу. Добро? — выдал я, почесывая зудящую татуировку радуги — подсказывает зараза!
— Ну, пошли, от чего же не размяться?
Через полчаса, плюс — минус пара минут, я, тяжело дыша, опирался на рукоять ятагана, и утирал обильно выступающий пот, то и дело заливающий глаза. А еще откровенно охреневал от происходящего. Бой-баба издолбала меня как последнюю макивару, параллельно сетуя, мол, мужики постоянно ей поддаются, не желая покалечить глупую деваху. Похоже, Тата реально так считала, не понимая, что она в прикладном фехтовании на три головы выше любого соперника. Вот и сейчас угрюмо сматывала тренировочную оплетку, тихонько ворча себе под нос.
Во время спарринга она даже не запыхалась, а у меня легкие горели, руки немели, да и в глазах все плыло — пара пропущенных чувствительных ударов по голове, почти отправили в нокаут. А уж сколько добавилось синяков по всему телу — даже считать не берусь. Гром баба! Что ж ее никто не брал? Хрен с ними с умениями, она и без них такое вытворяет с полуторником, что мама не горюй!
И это в дуэли со мной, прошедшим тренировки в Сопротивлении, и короткую, но доходчивую школу Гэдэта. У других и того за плечами не было. Плюс я сражался в простом камуфле, без нашивок металлических пластин поверх ткани, дающих весьма условную защиту, но добавляющих приличный вес. Да-а-а, дурной мощи в барышне на два локомотива. Надо брать, пока удача сама в руки идет. А с тараканами в башке и умениями разберемся!
Немного отдышавшись, еще раз взвесил за и против. Прогнал всю ситуацию в голове, прикинул первые шаги по новенькой и решился.
— Так, Малышка, беру тебя на испытательный срок. Не перебивай! Короче, принята. Экзаменом станет первый совместный рейд. Когда он будет, еще не решил. На кого пойдем — тоже. В каком составе — аналогично. Какое-то время мы еще будем торчать в поселении. Пока в поле не ушли, тебе будет несколько заданий. Первое — дать мне список своих нерешенных проблем, из тех, что требуют трат. Считай это авансом. С первой добычи отдашь.
— Отслужу, командир! — от радости, на крупном, симпатичном лице Таты, выступил яркий румянец.
— Второе — пока мы не в поле, на тебе тренировка личного состава в обращении с мечом. Для начала займешься рааш, больше у нас никого в команде нет. Но и я с вами разомнусь — небрежно бросил я вслух, а про себя добавил — точнее попробую подтянуть собственный уровень хотя бы чуть-чуть.
— И третье. Сейчас мы вернемся в бар, перекусим, а параллельно ты мне расскажешь про свой мир, то, как жила в нем, чем занималась, как он вообще устроен и чем, так сказать, дышит. Буду думать, почему твой дар не проснулся.
— Так это, нет, видать,
— Может и так. Но пока не доказано обратное, будем считать, что у тебя особенные условия пробуждения умений.
Ведь до Водопадов как-то бродяги активировали свои навыки. Дорогой ценой, методом тыка, но смогли. Это уже потом, с обнаружением тренажера, увеличивающим скорость развития внутренних резервов даже не в разы, а на порядки, дело встало на поток. До него все было по другому. Про себя закончил я мысль.
На ужин к нам присоединилась Аля. Послушать историю жизни Таты. Кое-что рааш о ней слышала, так что очень удивилась, узнав, что Малышка пополнила наши ряды. И ради понимания причин, по которым я сделал такой неоднозначный выбор, оторвалась от планирования будущего командного комплекта снаряжения.
За окном уже был вечер, и большинство команд вернулось в точку базирования. А бар, в котором мы выбрали для проживания, перебравшись в него из той вонючей лачуги, где вынуждены были жить до этого, был место популярным. Следовательно — зал не пустовал. Даже наоборот. Так что наша компания стала объектом пристального внимания.
Еще бы, ведь здесь расслаблялись и те, кому я отказал в приеме, но взяв Тату. Надо ли говорить, что о ней и ее проблемах знали все без исключения? Короче довольно скоро по залу все громче зазвучали не самые лицеприятные вещи. Как в адрес Малышки, так и в мой. Причем, по большей части, моча за зубами не держалась у компании оккупировавшей центральный столик.
— О! Смотри, он кривую приютил!
— Вижу. Подбирает объедки — и правильно, на большее вряд ли потянет.
— Зацените, мужики, дылда безрукая нашла себе командира безголового. Ха-аха-ахах!
До определенного момента я сохранял самообладание, просто игнорируя придурков. Пока бродяги не перегнули палку.
— Пацаны, да этот ушлепок походу не команду собирает, а бл**ей вербует, вот нормальных мужиков и послал! Точно говорю, скоро у нас появится шлюший дом!
— А че? Я бы вон ту аппетитную кралю отодрал бы как положено! Да и здоровой кто-нибудь присунет!
— А может он сам, того? Ну, этот, из говномесов?! Я слышал гномы не прочь мужика отжарить!
— Ахахах! Полюбэ, мля, сто процентная подборка давалок!
Твою же мать! Ну, нельзя, нельзя молча глотать дерьмо, льющееся на тебя и твое окружение! Нужно давить его в зародыше, как и всю сопливую либерально-демократическую херню в себе. Иначе никакого уважения к тебе не будет, и самоуважение тоже быстро зачахнет. Все это полный бред, про — подставь вторую щеку, или — лучшая стратегия с козлами, это их игнорирование. Херня!
Кто-то посмел тявкнуть на тебя? Твою девушку? Твоего товарища? Вбить ушлепку его же слова в глотку! Чтобы сученок исходил на кровавое говно от одной мысли, что может еще как-то задеть тебя или твоих близких.
Что? Их вон сколько, а ты один? Насрать! Бей первый! Лупи с пыра в коленную чашечку, отбивай яйца, ломай поганые клешни! Не можешь справиться? Хватай, что подвернулось под руку — палку, бутылку, камень! Поучил по соплям? Подъем! Вытри юшку и снова бей! Бей до тех пор, пока не останешься один. Твари должны скулить, собирая выбитые зубы сломанными пальцами. Быть добряком? Да не вопрос! Только добро должно быть с кулаками! Быть добрым — роскошь, которую нужно суметь защитить.