Морально противоречивый
Шрифт:
— Ты права, — я подношу костяшки ее пальцев к своим губам, целуя каждый. — Мы будем делать это день за днем.
Ее губы растягиваются в ослепительной улыбке, которая всегда способна заставить меня затаить дыхание. Особенно учитывая, что она одета в один из тех черных латексных костюмов, которые были сшиты на заказ, а вокруг ее тела в ножнах оружие.
Я провожу пальцами сквозь обручи, удерживающие ее пояс на месте, притягивая ее к себе.
— Ты видела, как глаза Марчелло метали в меня кинжалы,
— Он думает, что ты каким-то образом промыл мне мозги, — смеется она. — Он даже отвел меня в сторону, чтобы спросить, не употребляем ли мы какие-нибудь наркотики.
— Черт бы побрал Бьянку и ее длинный язык, — стону я. — Теперь я не только кажусь дисфункциональным убийцей. Но и накачанный наркотиками дисфункциональный убийца. Как раз то, что мне было нужно, — бормочу я себе под нос.
— Не волнуйся, — она ухмыляется, — я сказала ему, что ты дал мне крепкий коктейль из серотонина, окситоцина и дофамина. Он заткнулся.
Я дважды моргаю, и, прежде чем я это осознаю, на моем лице появляется улыбка.
— Дьяволица, — растягиваю я, гордость переполняет мою грудь. — Это лучшее, что я когда-либо слышал. Кажется, я влюблен, — свистлю я, подмигивая ей.
Кажется, мое чувство юмора передалось ей.
— Возможно, он что-то замышлял, — она поднимает бровь, — поскольку мы опьянены, — она наклоняется, чтобы прошептать, — друг другом.
— Сиси, — я кладу руки ей на плечи, отрываю ее от земли и решительно отодвигаю от себя. — Мы идем на войну, но, когда ты говоришь со мной своим хриплым голосом, все, что я вижу, это ты, я и кровать.
— Я думала, кровать не нужна, — возражает она, и я закрываю глаза.
Мои ноздри раздуваются, мне труднее всего контролировать себя, когда я смотрю на ее соблазнительные изгибы и то, как каждое ее движение — это чертово произведение искусства. Даже когда она поднимает палец, чтобы убрать выбившуюся прядь волос своей прически, я ничего не могу поделать с тем, как дергается мой член.
Или то, как громко бьется мое сердце, а вены пульсируют от неизжитого давления.
Черт возьми.
Эта женщина доведет меня до смерти.
Скрытая улыбка на ее лице говорит мне, что она точно знает, как влияет на меня, и она использует это в полную силу. Если бы не обстоятельства, в которых мы сейчас находимся, я бы не стал терять ни секунды, чтобы показать ей, что кровать совсем не нужна — палуба вполне подойдет.
Но когда в поле зрения появляется остров, момент, которого мы ждали, быстро приближается, она быстро трезвеет.
Встречаясь со всеми на палубе, мы быстро повторяем план еще раз, делегируя задачи. Энцо и его жена отвечают за то, чтобы вывезти всех с острова, в то время как Бьянка, Адриан и Марчелло будут нашей поддержкой после эвакуации больницы.
Их люди также находятся
После того, как мы проводим еще одну проверку оборудования, убедившись, что все устройства связи работают, мы готовы к работе.
Когда лодка причаливает к порту, Энцо освобождает Мейстера от оков, собираясь поговорить с береговой охраной.
Мы все ждем сзади, пока не получаем сигнал к продолжению.
Как только мы оказываемся на твердой почве, завязывается небольшая драка. Всего, может быть, пять береговых охранников, и мне и еще одному человеку требуется столько же минут, чтобы отправить их, прежде чем они смогут поднять тревогу.
Первый этап завершен.
Несколько мужчин снимают одежду с береговой охраны и занимают свои места на контрольном посту, готовые принять другие лодки, прибывающие на остров.
Однако, прежде чем мы уйдем, я удостоверяюсь, что отдаю Мейстеру должное. Один порез на животе, и я приказываю всем дать ему истечь кровью, прежде чем сбросить его в воду. В конце концов, это то, чего заслуживают предатели. И я не думаю, что Мейстер когда-либо был верен кому-либо в своей жизни.
Живи как предатель, умри как предатель.
Кроме того, он изжил себя. И хотя он заслуживает более длительной смерти за все, что он пытался сделать против меня и Сиси, сейчас нет времени останавливаться на деталях.
У меня есть одна цель.
Добраться до Майлза.
Путь свободен, Сиси и я направляемся в больницу, остальные тихо следуют за нами и ждут дальнейших инструкций.
— Издалека здание выглядит заброшенным, — упоминает Сиси, когда мы подходим к служебному входу. Избегая камер наблюдения, я достаю из кармана какие-то инструменты, работая с замком.
— Это самое разумное место, чтобы сделать это без помех, — говорю я ей, вставляя натяжной ключ в замок, — гражданские лица не будут вторгаться, и никто не подумает, что происходит что-то неладное, потому что это федеральная территория.
Дверь со щелчком открывается, и Сиси мечтательно улыбается мне, заходя внутрь, а я следую за ней.
Мы входим в прачечную, и, повернувшись ко мне, Сиси уверяет меня, что у нее это есть. Улыбка играет на моих губах, я киваю ей, призывая ее продолжать.
Хотя нет ни одного момента, когда я не беспокоился бы о ее безопасности, я также доверяю ее навыкам и знаю, что она может позаботиться о себе. И я знаю, что, подавляя ее своей чрезмерной опекой, я бы просто подавил ее потенциал. Я имел в виду то, что сказал ей раньше. Я хочу, чтобы она была сильной сама по себе и ни от кого не зависела. Потому что я боюсь, что может наступить время, когда ей тоже придется быть сильной ради меня.
Пока я жду в одной из палат, она выходит, поймав взгляд одной из медсестер.