Моран дивий. Стезя
Шрифт:
– Себя жальче, - жёстко ответил тот.
– Сам знаешь, в таких делах жалость плохой советчик. Сейчас-то он агнец невинный, ничего не знает, спит да кушает, пьёт да писает. А потом? Кто за "потом" ответственность на себя возьмёт? Да, боюсь я, кабы чего не вышло. Может, оснований у меня для этого нет? Стоило этому сопляку появиться - Моран зашевелился. Такой активности, как за последние дни, обычно за год не увидишь. Сколько ночей мы уже не спим, а, Петрович? Ворота, блин, как дверь в собесе хлопают. С той стороны моры шастают, с этой - охотнички активизировались.
– Кровь?
– молодая задумалась.
– А что, если... Хотя... Но ведь не может же... Впрочем... И как тогда?..
– Ну, хорошо, - прервала её бессвязные бормотания Наталья.
– Предположим, этот вариант мы отметаем, как негуманный. Что остаётся?
– Мы можем отправить его домой. Или в город обратно, подальше от ворот. И всё станет по-прежнему, - тётя Мила с надеждой оглядела собравшихся.
– По-прежнему, Мила Николавна, дорогая ты моя, уже не станет, - мрачно заметил всё тот же бородач, что предлагал закинуть меня без подготовки.
– Он тут успел отрекомендоваться. Наследил на нашей грядке. И Моран его позвал, уже не отпустит. Как бы далеко он не уехал. Не знаю, конечно, как именно, но держать и мучить он будет его обязательно.
– А парень будет мучить нас, - добавил второй бородач.
– Слышали, дед нам от него беду пророчит? И мора то же самое обещала, сами рассказывали...
– Что скажешь, дед?
– обернулся к нему "Тарас Бульба", строго глядя из-под лохматых бровей.
– Эх, ребятушки, - со вздохом ответствовал тот, смешивая карты.
– Опять пасьянс не сошёлся. Не везёт чегой-то старику с картами...
– В любви повезёт, - рассеянно прокомментировал Тим, продолжая листать альбом.
Дед сердито фыркнул и насупился. Кряхтя, откинулся в кресле, пожевал губами, погладил сидящего перед ним на столике Кота.
Неожиданно он посмотрел прямо на меня сквозь листья плюща и подмигнул.
– Не всё так просто, други мои, с этим пащенком, - сказал он раздумчиво.
– Я чувствую в нём запах Морана. А знать-то я ничего не знаю. Как и мора, которая их с Леськой в лес заманила. Она тоже его учуяла. Уже прибегала до Ксени, прощупывала почву - найдётся ли здесь на её еще не оформленную тайну покупатель...
– Ксеня!
– возмутилась Наталья, строго уставившись на молодуху.
– Почему же ты не говоришь нам об этом?
– Да что говорить?
– пожала плечами та.
– Дед правильно заметил - учуять учуяла, а знать-то пока ничего не знает. Будет, конечно, копать, случай-то интересный. Только нам что за дело до её раскопок? В простоте душевной она-то уж точно ничего не расскажет, а торговать с ней никто за чужую тайну не станет...
– Вот я и говорю, - раздражённо продолжил дед, недовольный тем, что его перебили.
– Что мы можем решать относительно тайны, о которой не имеем ни малейшего понятия? Всё равно, что играть вслепую. Как не поступи сейчас - не просчитаешь ни выгод, ни ошибок. Хоть в город его ушли, хоть в Моран закинь - откуда мы знаем что для
Все напряжённо повернулись к говорившему. Дед напыжился, довольный всеобщим вниманием, потянул театрально паузу и красноречиво провел себе ребром ладони по шее:
– И - за сараями закопать. Нет человека, как говорится, нет нужды собирать тайный Совет Стражей...
– Дед!
– Ладно-ладно, - примирительно замахал он руками.
– Что за мерзкий толерантный век! Что за телячий нрав нынче у этих кислых людишек! Не хотите решить проблему эффективно, будете потом хлебать полной ложкой. Это я вам обещаю. Наталья, чайку подлей...
– Хватит, - Тим с грохотом захлопнул альбом. Видно было, как он нервничает.
– Это всё-таки мой друг, я его сюда привёз. Значит, я в какой-то мере виноват в том, что Моран его обнаружил. А, может быть, - всё время об этом думаю,- потому я его и привёз, на притяжение Морана. Может, он его всегда чувствовал. Просто сейчас время пришло. И я подвернулся. Может, и нет моей вины.
Тим говорил сбивчиво, путано, торопясь и глотая концы фраз.
– Что бы вы сейчас не решили, для себя я решение уже принял. Я не позволю причинить ему зло.
– Ты пойдёшь против решения Совета? Против воли отца?
– усмехнулся бородач.
– Я прошу разрешения у Совета отвезти Димку в город завтра же. Я всегда рядом, смогу присмотреть за ним. Если Моран никак не будет себя проявлять, мы навсегда забудем эту историю.
– А если будет?
– спокойно осведомился "Тарас Бульба".
– Тогда и будем решать. По обстоятельствам.
"Тарас Бульба" хмыкнул и обратился к присутствующим:
– Ну что, все согласны с таким решением?
– Согласен, - сказал Тимкин отец.
– Согласна, - отозвались тётя Мила и Ксеня.
Наталья величаво кивнула головой. Говорливый бородач неопределённо пожал плечами, второй махнул рукой, поднимаясь из-за стола.
Я стоял за плющовой занавеской не в силах пошевелиться, обалдев от свалившихся на меня невероятных откровений. В голове веял сквозняк. Я даже слышал, как в абсолютной пустоте посвистывает ветер. Что будет, если меня здесь обнаружат, когда начнут выходить? Даже эта мысль, кувыркаясь на ветру, никак не могла зацепиться в моей голове и запустить, наконец, систему нейронных связей, заставляя анализировать и принимать решения.
За спиной мякнул Кот. Я вздрогнул от неожиданности, а в следующую секунду уже нёсся следом за ним через грядки к Бадаринскому дому.
* * *
На следующее утро я сам сказал Тиму, что загостился и что пора бы, наконец, навестить родительский дом, куда за время каникул так и не удосужился добраться. Мне показалось, или он на самом деле вздохнул с облегчением, избавленный от неприятной миссии по выставлению гостя из дома?
Тим отвёз меня на трассу, поймал попутку и с лёгким сердцем отправил восвояси.