Мораторий на крови
Шрифт:
– Но, господа, заседание отменяется, – саркастически усмехнулся редактор «Вечернего Тригорска». – В Белокаменной уже без нас все решили. И коль есть указ о моратории на высшую меру, не может же наша комиссия перешагнуть через державное верховное вето!
Поскольку все единогласно согласились с мнением редактора, Комиссаров с облегчением закрыл официальную часть. Теперь комиссии предстояло пройти в небольшой угловой зал столовой обладминистрации, где уже был накрыт стол для товарищеского ужина с традиционно обязательным «чаем».
10
С принятием моратория на смертную казнь Алексей Комиссаров, как
Но, с другой стороны, у Комиссарова внутренне, как бы против собственного мнения по поводу указа свыше, возникло нечто вроде ностальгии по отошедшим в историю временам.
– Вот ведь как обернулось, Веруша, – поделился он с женой за вечерним чаем. – Сегодня утром маньяка Милославского расстреляли, а террориста Дамзаева не успели. Указ Президента о моратории подоспел, всего какого-то часа не хватило, чтобы и его отправить в расход.
– Этого Милославского, помнится, ты же и защищал. – Вера придвинула мужу тарелку с тостами. – Еще говорил: «Мразь, отморозок, а постараться надо». Да и родные его не поскупились, нам на «Тойоту» с гаражом хватило, еще и по мелочам осталось. Хотя психиатры его все-таки признали вменяемым, несмотря на твои усилия…
– Все так. Я, пожалуй, для спокоя, рюмочку пропущу. – Комиссаров подошел к бару, приглядевшись, выбрал дагестанский коньяк.
– Налей чуток и мне, выпьем за детей.
– Поехали! За них, родимых! – Алексей Поликарпович, втянув в себя терпкий щекочущий аромат, одним глотком опрокинул рюмку. Приятное, спускающееся книзу тепло, расслабило его.
– Я ведь этого террориста Дамзаева тоже мог бы защищать, – заявил он удивленной этим известием Вере. – Но не срослось, ему в последний момент на родине адвоката подыскали.
– Жалеешь, что ли? – Вера вопросительно взглянула на мужа.
– Что уж теперь… Хотя не скрою, гонорар за него обговаривался в разы выше обычного. Теперь смертная казнь будет заменена ему на пожизненное заключение.
– Милославский, помнится, четырнадцать женщин на тот свет отправил…
– Шестнадцать, – уточнил Комиссаров. – В двух нераскрытых убийствах он после суда признался. А за Дамзаевым тридцать две жертвы и около двадцати раненых.
– Давай переключимся, не дело перед сном об этом в подробностях рассуждать, – Вера прервала мужа. – Плесни еще капельку и включи телевизор.
Оставив супругу наедине с «Танцами на льду», Комиссаров прошел в свой кабинет. Обдумывая планы на завтра, он вспомнил про красную папку, которую собирался отправить в кладовочный архив. Его вдруг потянуло в прошлое. Выдвинув ящик и достав папку, Алексей Поликарпович дернул за тесемку, пару минут провозился со спутанным узлом. Папка живым существом, сжав содержимое, как Сеня зубами брошенную кость, крепко держалась за то, что в ней хранилось.
Наконец узел развязался, он раскрыл свое досье. В папке находились копии двадцати четырех смертных приговоров. И все они были
Что говорить, прежний суд, вплоть до девяностых годов, обвинению редко возражал. На весах той Фемиды прокурорские аргументы весили куда больше, чем потуги защиты. И судьи, не скупясь, давали обвиняемому тот срок, о котором ходатайствовал он, Комиссаров. Так, выступая на процессах в качестве государственного обвинителя, когда преступления тянули на высшую меру, он всегда добивался своего.
11
Открыв красную коленкоровую папку, Алексей Комиссаров вспомнил, что по расследуемым им в Озерске делам были исполнены три смертных приговора: два по статье 102 за умышленные убийства и один за хищения в особо крупных размерах.
Помнится, первой расстреляли Нину Лукманову, которая в течение двенадцати лет возглавляла трест столовых и ресторанов. То был запомнившийся старт в его прокурорской карьере. За это время, окончив заочно Московский институт советской торговли, вступив в партию и став депутатом горсовета, Лукманова организовала группу расхитителей, неоднократно получала взятки как деньгами, так и особо дефицитными вещами. При обыске у нее на квартире и даче нашли дорогие ювелирные украшения, ковры, около двадцати меховых шуб, радио- и телеаппаратуру, шесть холодильников – всего на 440 тысяч рублей. Если добавить к этому имущество подельников, их квартиры и автомашины, награбленное по тогдашним ценам превышало два миллиона рублей. Ее, как руководителя торгового «айсберга», за хищения в особо крупных размерах расстреляли, остальные обвиняемые были приговорены к различным срокам заключения.
«Яркая была женщина, – не без ностальгии вспомнил Комиссаров. – Она ведь даже меня, следователя, возглавлявшего бригаду из десятка человек, пыталась обольстить. Другие тогда были времена. Мы довольствовались малым, верили в светлое будущее. И, как нынче верующие ходят в церковь, молились на Москву, истязали душу и тело, блюдя нормы партийной жизни. Сейчас Лукманова, глядишь, отделалась бы пятью-семью годами, если бы мы, как в нынешней комиссии, посодействовали, и раньше бы вышла на свободу».
Второй расстрельный приговор Озерского горсуда был приведен в исполнение по факту убийств с целью грабежа мужа и жены Ерофеевых их племянником Кузнецовым. Комиссаров припомнил, что убийцу тогда подвела поспешность. Зарубив топором дядю с тетей и загрузив наиболее ценное в автомашину, он обронил на месте происшествия очки. То преступление уже через несколько дней было раскрыто, близорукие диоптрии стекол и стали основной уликой.
А вот с третьим по счету казненным – Евгением Харитоновым, ранее неоднократно судимым, пришлось повозиться. Изнасиловав и задушив одиннадцатилетнюю Иру Дробыш и имитируя ее самоубийство, он повесил девочку на невысокой березке, в отдаленном уголке городского парка, используя в качестве петли ее же поясок от халата. В тот же день убийца скрылся, уехав из Озерска. Задержан он был через полгода в пригороде Москвы после изнасилования семилетней Вари, когда, угнав чей-то «Москвич», попал в аварию, столкнувшись со встречной «Волгой». Истекавшую кровью Варю, найденную во ржи совхозного поля, удалось спасти. Она и опознала Харитонова, который с переломами ключицы и голени не успел скрыться с места ДТП…