Море серебрянного света
Шрифт:
— Ты, как, дурочка? — прошептал Чо-Чо.
— В порядке, — прошептала она в ответ. — А ты?
— Тоже, — сказал он. — Ни хрена не боюсь, я.
Врал он или нет, но его пальцы крепко держали ее, а свет все рос и рос.
ПОЛ и Орландо несли Мартину вниз по извилистой каменной полке, пока не уткнулись в остальных. — Быстрее! — громким шепотом сказал Пол. — Вы разве не слышали этого сумасшедшего? Он прямо за нами.
— Дорога кончилась, — сказала Флоримель. — Обрывается. Растаяла. Что-то.
— Как гора, — прошептала Сэм, из последних сил шедшая за Полом и поставила Чо-Чо на камень. — Все исчезает.
Ну,
— Мы еще можем сражаться, — сказал Орландо. Пол подумал, что это настолько смехотворно, что почти комично, и их бессмысленные смерти будут подходящей концовкой этой блеклой шутки.
Мартина вздрогнула и попыталась сесть. — Эт-т-то ты, П-пол? — Она так дрожала, что ему пришлось присесть рядом с ней и схватить ее за ноги, иначе она могла запросто перевалиться через край и упасть внутрь ямы. Бесконечная тьма оставалась последней совершенно настоящей вещью.
— Я, — сказал он и нежно коснулся ее лица. Она была холодной. И он был холодным, тоже. — Мы все здесь, но нам надо быть тихими. Эта тварь — Дред — ищет нас.
— Я не д-должна дать ей уйти, — сказала она. — Я… м-могу чувствовать… где! Ксаббу — и з-за ним. Я могу чувствовать… где Иной. Весь путь… до конца. — Она постепенно переставала дрожать, хотя казалась даже дальше, чем обычно.
— Я здесь.
— Холодно. Очень холодно. Как в вакууме.
Он попытался растереть ей руку, но она оттолкнула его. — Так странно — я чувствую, как ты касаешься меня, но мне кажется, что ты на другой планете. Не надо. Дай мне подумать. Пол. Так трудно… сохранить… держать…
— Привет, кореша! — промурлыкал голос Дреда. — Я знаю, что вы уже заждались меня. — Дорога за ними, освещенная странным светом Колодца, оставалась пустой и тихой. — Скоро я буду с вами, но сначала я наиграюсь с детишками. Слушайте. — Тонкий плачущий крик эхом отозвался в ушах Пола, как и всех его товарищей, она вздрогнули и вскрикнули, связанные абсолютной беспомощностью.
— На этот раз он делает это нарочно, — проворчала Флоримель. — Садист. Он хочет сначала помучить нас.
— Хочет испужать, вроде как, — сказал Т-четыре-Б.
— Тихо, — прошипел Нанди. — Мы не знаем, где он — может быть он пытается заставить нас выдать самих себя.
— Сколько еще неприятностей обрушатся на наши головы на этом пути? — с нескрываемым презрением сказала Флоримель. — Я больше не поползу.
— И я, — сказал Орландо. — Мне по большому счету плевать, кто он такой — Дракула, оборотень, или Злая Ведьма Запада — мы сможем сделать в нем несколько дырок перед… перед концом. — Пока мальчик говорил, Сэм Фредерикс с трудом поднялась на ноги рядом с ним, отраженный свет освещал ее перекошенное от ужаса лице. Пол почувствовал, как в его сердце поднялось
— Холодно!.. — крикнула Мартина. Испугавшись, Пол обхватил ладонями ее рот. Она покачала головой. Потом заговорила снова, еле слышным голосом. — Не мне — Иному. Я чувствую его — он такой маленький! Испуганный! Дети… больше не плачут. Они тихие, слишком тихие!..
— Там, где Иной, всегда холодно. — Голос Селларса заставил их подпрыгнуть.
— Он вернулся, — безучастно сказала Сэм.
— Мы не можем терять время. — Чо-Чо лежал у ног Сэм и спал тревожным сном, из его открытого рта выходил странный четкий голос Селларса. — Мартина, я попытаюсь соединится с тобой — присоединить конец моего соединения к началу твоего. У тебя будет очень странное ощущение, но, пожалуйста, попытайся не сражаться со мной.
— Не могу думать. Слишком холодно… больно…
— Иной заключен в очень холодную тюрьму, как внешнюю, так и внутреннюю, — сказал Селларс, быстро выплевывая слова. — Если вы поймете это, то будете меньше бояться. Он не машина, по меньшей мере так было вначале. Он ребенок, человеческое дитя, искалеченный Братством Грааля, которые сделали его сердцем своей машины бессмертия.
Пол ощутил всплеск беспомощной злости. Иной, маленький Гэлли, Орландо и Сэм Фредерикс, голоса жертв в Колодца — все эти невинные создания были принесены в жертву для того, чтобы люди вроде Жонглера могли жить бессчетные годы.
— Испуганный… — плакала Мартина. — Такой маленький…
— И он всегда был, по меньшей мере для самого себя. Испуганный, Брошенный. Находящийся в темноте, буквально и фигурально, потому что они боялись его почти безграничного потенциала. Он так сильно действовал на умы своих тюремщиков, что его сослали в самую жестокую и надежную тюрьму, которую только смогли придумать.
— Тюрьму?
— Спутник. — Селларс говорил тихо, но его слова казались странно громкими на каменной полке, висевшей над пропастью. — Иной на спутнике, кружащемся вокруг Земли. Криогенные механизмы замедлили процесс его метаболизма и сделали его контролируемый — по меньшей мере они так думали. Они выслали его в космос, снабдив самоликвидатором его тюрьму, так что если что-нибудь пойдет неправильно, они могут включить двигатели ракеты и отправить ее в глубокий космос. — Селларс говорил сухим треснувшим голосом. — Жонглер называет это Апеп Последовательностью. По имени змеи, которая каждую ночь пытается проглотить летающий челнок Ра, короля богов.
Мартина вздохнула. — Быстрее!.. Я больше не могу… — Она дернулась, потом дернулась опять и опять — странно ритмично. Пол посмотрел на ее руки, исполнявшие странный танец — пальцы перед грудью, то сжимаются, то разжимаются. — !Ксаббу, тоже… ему больно…
— Я стараюсь установить связь даже в то время, когда говорю, — сказал Селларс из спящего мальчика. — Это как вдеть в иголку… нитку в миллион миль длиной. А я… нахожусь у дальнего конца… нитки.