Море серебряного света
Шрифт:
— Иисус милосердный. — Рени почувствовала, что еще немного, и распухшее болящее сердце задушит ее. — О, Стивен, я никакой не обман. Это я, Рени.
Он долго молчал, крошечная фигурка, почти неотличимая от больших каменных валунов, валявшихся на дне ямы. Журчала река.
— Ты возила меня на океан, — наконец сказал он более спокойным голосом. — Там птицы. Я бросал… что-то. Они хватали это в воздухе. — В его голосе появилась нотка удивления, как если бы что-то вернулось к нему.
— Хлеб. Ты бросал кусочки хлеба. И чайки, она сражались за них — помнишь? Ты еще так смеялся. — Маргит [72] ,
72
Курортный город в Южной Африке.
— Да, прикольно. — Он сказал это так, как если бы ничего не чувствовал. — Прикольная маленькая собачка. Одетая в платье. Ты еще так смеялась.
— Ты тоже смеялся. О, Стивен, а что еще ты помнишь? Твой комнату? Нашу квартиру? Папу? — Она увидела, как он закостенел и молча выругала себя.
— Кричит. Всегда кричит. Большой. Громкий.
— Стивен, он не такой…
— Кричит! Злой!
По звездам наверху прошла рябь, их накрыла тень, на мгновение погрузившая большую пещеру во мрак, и сердце Рени опять застучало. Она не могла дышать, пока не увидела маленькую съежившуюся фигуру Стивена.
— Да, иногда он кричит, — осторожно сказала она. — Но он любит тебя, Стивен.
— Нет.
— Любит. И я. Ты знаешь это, верно? Насколько я тебя люблю? — Ее голос треснул. Как ужасно — быть так близко и все-таки так далеко. Она хотела схватить его, обнять, целовать его лицо, прижать к себе близко-близко, почувствовать каждый изгиб его волос, дышать запахом маленького мальчика. Неужели настоящая мать чувствует что-то большее?
Но, похоже, вспомнив об отце, ребенок опять погрузился в угрюмое молчание.
— Стивен? Поговори со мной, Стивен. — Ничего, кроме журчания реки. — Не делай так! Нам нужно уходить отсюда. Нам нужно найти путь. Но я ничего не смогу сделать, если ты не будешь говорить со мной.
— Отсюда не уйдешь. — Голос говорил так тихо, что она едва слышала. — Обман. Ранят меня.
— Кто ранит тебя?
— Все. И никто не приходит.
— Я здесь. Долгое время я искала тебя. Почему бы тебе не попытаться найти дорогу и подняться ко мне? — Она отползла подальше от конца тропы, стараясь найти место в отвесной каменной стене, в котором можно было бы спуститься вниз. — Скажи мне, что еще ты помнишь? — сказала она. — Как насчет твоих друзей? Ты помнишь их? Эдди и Соки?
Он опять откинул голову.
— Соки. Он… он повредил голову.
Она почувствовала, как по спине пробежала холодная дрожь. Неужели Стивен имеет в виду припадки Соки, конвульсии, которые, как показалось Рени, она вызвала сама, разговаривая с ним. Сколько Стивен об этом знает? Быть может он запомнил, как они впервые пошли в этот ужасный клуб, «Мистер Джи»?
— Да, у Соки болит голова, — осторожно сказала она, ожидая, что произойдет.
— Он был слишком напуган, — спокойно сказал Стивен. — Он… рванулся. И повредил голову. — В его голосе проскользнула странная нотка. — Я… я так
Рени на мгновение закрыла глаза, пытаясь загнать обратно слезы, но, одновременно, боясь, что Стивен исчезнет, пока она не смотрит на него.
— А ты помнишь что-нибудь приятное? Разве ты, Соки и Эдди не играли вместе в солдатики? В «Сетевые сыщики»?
— Да… обычно… — Стивен говорил слабым, усталым голосом, как будто их короткий разговор ужасно утомил его. Он еще что-то сказал, скорее неразборчиво прошептал, и замолчал. В груди Рени опять вспыхнула паника.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал, — сказала она. — Ты не против? Стивен, слушай меня, мне нужно, чтобы ты встал. Просто встал на ноги. Ты можешь сделать это?
Он сел и сгорбился, опустив голову на грудь.
— Стивен! — На этот раз она не сумела скрыть ужас в голосе. — Стивен, говори со мной! Черт побери, Стивен, даже и не думай отмолчаться. — Она вернулась на самую нижнюю точку тропинки и стала наклоняться наружу, пока не почувствовала, что еще немного и упадет. — Стивен! Я говорю с тобой. Я хочу, чтобы ты встал. Ты слышишь меня? — Прошло полминуты, он и не подумал двинуться с места. — Стивен Сулавейо! Обрати внимание! Я уже сержусь, по-настоящему!
— Не кричи! — Его внезапный крик показался Рени ударом грома. Он отразился от стен их тюрьмы, рассыпался на множественное эхо. — Кричи… кричи… кри… чи…
Рени прижалась к каменной полке. Удивление от его внезапной вспышки почти сбросило ее вниз.
— Стивен, что?..
«Это тяжелая гнусновость! — ответил Ковш.»
Рени почувствовала, как ее сердце подпрыгнуло и споткнулось. Он процитировал кусок из истории о Сетевых Сыщиках, которую она читала ему в больнице — но не из-за этого ей было трудно дышать.
«Оставив голобликующий пульт парить в воздухе, он повернулся к своему взволнованному приятелю. — Должно быть, там большие проблемы — на два входа!»
Темнота начала сгущаться вокруг нее, круг все суживался. Голова закружилась, потом заболел живот.
«Хватит, парень, — сказал щелкающий голос Длинного Джозефа, настолько похожий, как будто Стивен включил запись. — Хватит всей этой чуши. Кончай с этим, или я сниму кожу с твой задницы. Черт побери, я хочу только немного отдохнуть, и если ты заставишь меня встать на ноги, я буду бить тебя до тех пор, пока лицо не окажется на затылке…»
И, хуже всего, Стивен смеялся собственным голосом, одновременно говоря за отца.
— Не делай так! — закричала Рени. — Перестань! Останься Стивеном!
«Но, во имя Господне, кому нужна такая система безопасности? — Язвительный и резкий голос Сьюзен Ван Блик отразился от дна ямы, но Стивен еще истерически смеялся, почти рыдал. — Что, черт возьми, они защищают? — Доктор Сьюзен, которую Стивен никогда не встречал, даже когда еще не впал в кому. Сьюзен Ван Блик, которая уже умерла. — Ирен, как тебя угораздило связаться с преступниками?»