Морская Авиация - есть!
Шрифт:
Выйдя на точку, понимаю, почему РП нервничает, подошел снежный заряд, видимость
2 км, ухудшается. Заходим на посадку, снег, видимости нет, после ближнего - на
повторный. Сзади еще 2 экипажа выполнили безрезультатный заход. Оценили остаток
топлива, 9 тонн, еще заход, и надо уходить на запасной. Так все и случилось,
после дальнего - набор 4200, курс на Хабаровск-гражданский. С нами уходит пара,
вернувшаяся с маршрута. Вот это называется, в зону слетал,
повторяю заход на чужом аэродроме. Благополучно приземлились в Хабаровске. После
того, как командир доложил, что мы все с "изделиями", нас зарулили на самую
дальнюю стоянку.
Вышли, покурили, посмеялись, задумались. Погода обыкновенная, - 30, ветерок, уши
в трубочку заворачиваются. Самолеты с ракетами надо охранять. Проявил воинскую
смекалку, вызвался охранять первым, пока самолет не остыл. Остался я в пока еще
теплом самолете, а народ побрел на КДП, выяснять, как дальше жить будем. Через
час пришел правак, сменил меня, рассказал, что в 04.30, на гражданском аэродроме
мы никому не нужны, экипажи сидят в зале ожидания вместе с пассажирами, а
комэска ищет ВОХРу, чтобы сдать самолеты под охрану. Пошел в аэропорт. Пока
решали вопрос с охраной самолетов, проанализировали ситуацию. Позвонили с КДП
домой, узнали, что снег валит "лопухами", надолго, значит, встряли мы по-черному.
Личных вещей с собой нет, денег нет, одеты в "ползунки" и унты, в помещении
жарко. Пришел комэска, сказал, что самолеты сданы под охрану, посоветовал спать
сидя, а утром разберемся. Сели спать.
Утро. Кушать хочется, а негде. Курево кончается, а денег нет. Хорошо. К тому же,
мы никому не нужны. ВВС ДВО, ссылаясь на то, что мы, по большому счету, моряки,
отправляет нас на Амурскую флотилию, а их начальники про самолеты только в
академии и слышали. К тому же, нас надо заправить, а ТЗ не дают, кислорода нет,
и т.д., и т.п.,.... Нормальный военный бардак. Все мы вооружены пистолетами,
кому сдать - неизвестно, а народ, собрав последние деньги, поглядывает в сторону
вино-водочного прилавка, комэска нервничает. К обеду, то есть к тому времени,
когда во всей армии шел дневной прием пищи, а экипажи ракетоносцев продолжали,
как голодные бомжи, валяться на лавках в аэропорту, созрело решение: нас
отправить на плавбазу Амурской флотилии, а на завтра договориться с ВВС ДВО о
заправке самолетов. Поняв, что сегодня мы никуда не улетим, те, у кого были
деньги, сгоняли в магазин, и жить стало веселей. Только комэска хмурился, он не
пил
Амурской флотилии.
Плавбаза представляла собой пассажирский теплоход, вмороженный в реку Амур,
который использовался как гостиница, но с военной командой и военно-морским
порядком на борту. Нас расселили по каютам, дали белье и полотенца, отвели в
баню, покормили, короче, проявили гостеприимство. Раздеваясь в бане, я обнаружил
в одном из многочисленных карманов 100 рублей, а по советским временам это были
большие деньги. Когда я поделился с товарищами этой нечаянной радостью, многие
стали относиться ко мне ещё лучше. После бани мы часть денег потратили на
традиционные русские напитки, употребили их по прямому назначению, и, чистые,
сытые и довольные легли спать.
Утром все поехали а аэропорт. "Зеленые" выделили нам необходимые средства, мы
заправили самолеты, сели ждать у моря погоды. У нас дома вот уже 3-й день шел
снег, начальство пробивало нам перелет в Кневичи, так сказать, в свою систему.
Через 4 часа ожидания, когда народ расползся по ларькам, поступила команда
срочно пройти контроль готовности к перелету у гражданского дежурного штурмана.
В штурманской комнате мы нарисовали маршрут, написали бортжурналы. Некоторых
членов экипажей пока найти не смогли, поэтому мы ходили толпой, представлялись
нужными в этот момент должностями, благо, погон на куртках нет. Старый, седой
штурман ГА решил проверить нашу подготовку к перелету. Мы смогли показать
документацию только двух экипажей, потому, что штурман третьего экипажа в этот
момент закупал на последние деньги свой любимый напиток - портвейн "Кавказ".
Купив "Кавказ", и сложив покупки в портфель, этот штурман прибежал на контроль
готовности, но по пути задел портфелем об стол, бутылка разбилась, и по карте,
которую он предъявил, живенько так бежали розовые ручейки. Наша подготовка, в
общем, была оценена по достоинству, еще раз покосившись на карту, залитую
портвейном, старый штурман рассказал особенности отхода и полета в приграничной
полосе. Мы ушли на Кневичи. Видимо, что-то не давало покоя старому штурману,
потому, что по радио, открытым текстом, прозвучало предупреждение в адрес органа
управления нашим полетом: повнимательней там, эти, - со звездами, уж очень
хорошо подготовлены. Прямо обидно стало за такое повышенное внимание.