Морская дева

Воронов Леонид

"Целую ночь соловей нам насвистывал,

Город молчал, и молчали дома…"

— А теперь я не знаю, тебе я сделал подарок, или себе. Я не очень обращал внимание, когда ты напевала на кухне, но сейчас ты спела совсем по-другому.

— Миша, ты, как всегда, преувеличиваешь. Никаких способностей к музыке у меня нет, и голос у меня слабый.

— Музыкального образования у меня нет, и судить объективно я не могу, особенно о том, что касается пения, но пению учатся, возможно, голос у тебя просто не развит. Ты и сама не знаешь своих возможностей, но то, что я слышал,

слушать было очень приятно, потому что у тебя хороший вкус и ты умеешь передать чувства не хуже Людмилы Сенчиной. Пожалуйста, пой еще.

— Лучше я буду играть, хотя без нот я почти ничего не знаю, и буду спотыкаться.

Катя сыграла несколько музыкальных пьес, потом спохватилась, что нужно приготовиться к приходу друзей, которые придут на день рождения.

— Миша, помнишь, ты писал в письме, что мы могли бы играть дуэтом? — Однажды сказала Катя — Мне хотелось бы попробовать. Зачем ты унес трубу на судно?

Миша прекрасно это помнил, более того, труба была на судне именно потому, что он усиленно отрабатывал свою технику игры, чтобы не ударить лицом в грязь перед Катей. На собственном опыте он знал, как сближает людей музыка, и то, что совместная игра сблизит их еще больше, не вызывало сомнений, хотя ему казалось, что стать ближе уже просто невозможно.

На следующий день была первая репетиция. Они так увлеклись, что не заметили, как пролетело четыре часа. Им удалось разучить блюз "Orfeo negro", произведение, которое Миша знал под названием "Серебряная труба", "Неаполитанскую песенку", и "Summrtime" Гершвина. Кате пришлось подбирать аккомпанемент, и она замечательно с этим справилась, несмотря на то, что раньше играть эти произведения ей не приходилось. Когда она играла соло, Миша пытался тихонько ей подыгрывать. Было много фальшивых нот у нового дуэта, но оба понимали, что это лишь первая репетиция, и со временем они отшлифуют свою игру. Музыкальная тема этого вечера не покинула их и в постели, где их захлестнули потоки нежной страсти и взаимного обожания, а на грани сознания звучали звуки замечательных мелодий.

— Мишенька, тебе хорошо со мной?

— Я всегда в раю, когда ты рядом.

— Нет, Миша, общими словами сегодня тебе не отделаться, я буду задавать вопросы, а ты отвечай мне честно, по рукам?

— Я всегда честен с тобой, любимая. По рукам.

— Хоть ты и первый, и единственный мой мужчина, я чувствую, что таких нежных, ласковых, раскованных и изобретательных, и при этом крайне деликатных мужчин считанные единицы, я уверена в этом. Я стараюсь не думать о том, что у тебя было много других женщин, и не ревную тебя к ним. Но тебе есть с кем сравнивать, и мне хочется знать, нравится ли тебе, как я веду себя в постели?

— Я понял, Катенька, ты вправе задать мне такой вопрос, и я отвечал и отвечаю тебе на него каждую ночь. То, что я говорю тебе в промежутках между ласками и поцелуями — абсолютная правда. Известно, что сексуальность у женщин развивается к 28–30 годам, поэтому я не ожидал от тебя особой страсти. Да, приятно, интересно, но иногда можно предпочесть сон, другие развлечения. Это мое заблуждение тебе удалось развеять в первую же ночь, тогда, в московской гостинице, хотя секса у нас тогда не было. Я сразу почувствовал твою сексуальность. Она у тебя от необыкновенной женственности, и дана тебе от природы. Предвкушение, воспоминания и обладание тобой сливается у меня в одно могучее чувство. Ты умеешь заставить меня чувствовать

себя одновременно любовником, сыном и отцом, такого со мной никогда не было, и это высшая оценка, которую я в силах передать словами. А то, что мы вытворяем с тобой не только в постели, но и во всем доме, это уже сладкие эпизоды, и в комментариях не нуждаются. Я ответил на твой вопрос?

— О, да. Тебе удалось сформулировать не только свои, но и мои ощущения. Именно так. Я люблю тебя. Я хочу тебя немедленно.

Обессиленные, умиротворенные и счастливые, они уснули лишь под утро.

Занятия музыкой на время вытеснили желание ходить в кино или в театр, а заканчивались уроки почти всегда в постели, потому что во время игры они чувствовали сильное взаимное притяжение, противостоять которому и не помышляли.

Время от времени "Зевс" выходил в короткие рейсы, не больше, чем на неделю, и каждый раз Катя встречала судно в порту. Ее уже хорошо знал весь экипаж, и моряки воспринимали ее как олицетворение женской любви и верности.

Лето наступило только в июле, хотя для Камчатки это почти норма. Миша хорошо помнил свое обещание родителям Кати отправить ее летом в Запорожье, но тут появилась идея пригласить на Камчатку ее родителей. Мысль понравилась всем. Павел Кириллович ехать не мог по многим причинам, поэтому ожидался приезд только Людмилы Павловны. Миша даже порывался оплатить ей проезд, хотя бы в одну сторону, но родители не согласились.

Необходимо было оформить ей вызов, а для этого нужно было получить из БТИ справку о наличии жилой площади. Миша отправился в БТИ. Чтобы попасть к начальнице пришлось отстоять два часа в очереди.

С трудом втиснутое в кресло рыхлое тело начальницы не имело ничего общего с такими понятиями, как "грация" или "форма", однако это бесформенное тело имело странную способность телепортировать тому, кого глаза, имеющиеся где-то на этом теле, еще не видели, все оттенки отрицательных эмоций. Над столом свисали пухлые щеки, следящие за сосискообразными пальцами с зажатой в них ручкой. Женщина перестала писать, и посмотрела на Михаила, прикидывая, как бы половчее бросить к его ногам гранату.

— Слушаю вас — швырнула она ее.

— Мне нужна справка о наличии у меня жилплощади.

— Зачем вам такая справка? — спросила начальница.

— Я хочу вызвать на время отпуска свою тещу.

— А вы знаете, что въезд на Камчатку последнее время ограничен, поэтому вызов мы вам дать не можем.

— Я не прошу у вас вызов, мне нужна справка о наличии жилплощади, а дадут мне вызов в горисполкоме, или нет, это уже они будут решать.

— Мы тут сами горисполком, и справку мы вам не дадим.

Подогретый еще в бесконечной очереди, Миша был готов взорваться, но понимал, что от этой толстой Сивиллы многое зависит, и сдержался.

— Что же мне теперь делать? Жена беременна, и ждет мать, что я теперь ей скажу?

— Меня это не касается. Справку я не дам.

Миша молча вышел, постоял в коридоре, размышляя, что в этой ситуации можно предпринять. В глаза бросилось объявление, что справки в БТИ платные, и указывалась их стоимость, оплата производилась в сберегательной кассе. Он решил зайти к начальнице с оплаченной квитанцией. Договорился с очередью, что сбегает в сберкассу, и вернется, чтобы его пропустили. По пути появилась мысль написать заявление, и зарегистрировать его у секретаря, а поскольку бюрократы побаиваются всяких бумаг, то есть надежда, что справку он все же получит.