Морские были
Шрифт:
Индеец в нетерпении поднялся со скамьи:
– Что же ты хотел бы получить, мой брат?
"Доктор" промолвил небрежно:
– Землю...
Инхаглик не понял:
– Какую землю? И зачем тебе земля?
– Я хотел бы получить побережье реки Щечитны от самых верховий ее до впадения в Медную. Я знаю, что это мертвые берега, но я оживил бы их, привел бы рабочих, построил жилые дома и магазины, и твои люди получили бы у меня работу и много товаров, табаку и вина. Ты получил бы прекрасный
– Но что значит "получить землю"?
– недоумевал индеец.
– Земля это не лук, и не копье, и не одежда. Как можно землю дарить? Разве ты унесешь ее к своим предкам?
"Доктор" тихо смеялся и гладил Инхаглика по плечу:
– Человек приходит в этот мир, брат мой, чтобы сделать добрые дела. Разве это плохо, если на берегу той реки мы построим селение, и ты и твои люди будете жить в достатке? Я не говорю о вечном владении: только на время моей жизни эта земля будет принадлежать мне.
– А другие племена?
– озадаченно спросил индеец, пораженный необычной просьбой "доктора".
– Они тоже добывают на той реке металл.
– Ты станешь самым сильным из вождей, Инхаглик, а сильный может не считаться со слабыми. Они придут к порогу твоего дома и как великой милости будут ждать и мудрого слова твоего и улыбки.
– На нас уже три раза нападало племя "волков", - сумрачно вымолвил вождь.
– О, если бы все было так, как ты обещаешь, я заставил бы их стоять у порога моего дома целые дни!..
С прежней доброй улыбкой Боб Хайли сказал переводчику по-английски:
– Теперь он наш... Я не думал, чтобы этот старый болван был способен на отговорки. Мои подарки стоят не менее двухсот долларов...
Вождь "воронов" еще не успел прийти в себя. Сосредоточенно глядя в огонь, он говорил вслух:
– Странные люди!.. Но мне нравятся твои обещания, доктор. Будет очень хорошо, если все "вороны" заживут в достатке. А "волки" пусть завидуют: не к ним, - ко мне пришел этот добрый гость...
Вдруг он резко повернулся к Хайли.
– Ты можешь получить, брат мой, всю землю до самого океана! Правда, там давно уже поселились русские, но ведь они не будут с тобою спорить? Они приходили и сюда недавно и ничего не требовали, не просили, - только переночевали и ушли. Ни слова я не слышал от них о земле...
Хайли показалось, что бревенчатая хижина покачнулась.
– Русские были здесь недавно?
– чуть слышно переспросил он.
– Да, они шли на байдарах вверх по реке. И не разбились на порогах!
Впервые за время своего пребывания в гостях у Инхаглика Боб Хайли не сумел скрыть охватившей его тревоги.
– Сколько их было? Когда
– нетерпеливо допытывался он, досадуя на медлительные ответы Инхаглика. Ему показалось очень подозрительным, что до сих пор никто из индейцев не обмолвился даже словом о недавнем появлении русских, и не менее подозрительным показался ответ вождя.
– Русские приходят сюда не впервые, - сказал вождь.
– Случается, они подолгу живут в наших краях. Эти люди очень спешили к фактории и пробыли у нас только одну ночь. Они собираются зимовать на фактории и спешили потому, что опасались, как бы река не стала.
– А может быть они опасались твоих воинов?
– настороженно спросил Хайли.
Индеец покачал косматой головой.
– Моих людей им нечего было опасаться. Русские отлично знают, что племя "воронов" охотно вело с ними торговлю. Кроме того, я не могу припомнить случая, чтобы русские вступали в споры с моими людьми.
Боб Хайли чуть приметно усмехнулся.
– Отважный Инхаглик, возможно, считает русских своими друзьями?
Вождь быстро и пристально взглянул на американца.
– Я не просил их о дружбе. Просто они не причинили нам зла. Когда они уходили, их молодой и веселый начальник подарил мне пачку табаку, пачку чаю и еще пачку сахару, большую трубку и новый нож. Он ничего не взял взамен, кроме двух или трех соленых рыб. И табак, и чай, и сахар очень хороши, но я берег все это для больного сына.
– Однако сын твой не выздоровел ни от табака, ни от чая?
– Нет, - произнес Инхаглик печально, - ему становилось все хуже. Могло бы случиться плохое, если бы ты не пришел.
В минуты затруднений на своем извилистом пути авантюриста Боб Хайли умел мгновенно принимать решения, не считаясь со степенью риска. Стараясь казаться очень заинтересованным, он спросил:
– Значит, после того, как ушли русские, твоему сыну стало еще хуже?
– Да, так было, - подтвердил Инхаглик.
– И ему стало хуже после того, как он пил русский чай и курил их табак?
– Но я уже сказал, что этот табак и чай очень хороши...
– А у тебя осталось, друг мой, хотя бы немного русского сахару, чаю или табаку?
– Немного найдется, - сказал индеец.
– Только очень немного...
Хайли медленно встал и произнес торжественно:
– Я должен видеть эти продукты. Когда я лечил твоего сына, я понял, что он отравлен. Я - доктор, и яды не представляют для меня секрета. Покажи мне эти продукты, и тайна болезни сына будет раскрыта.
Инхаглик растерянно развел руками. Слова Хайли озадачили его и взволновали.
– Но ведь я сам пил русский чай и курил русский табак! Почему же я не отравился?