Морские глубины. 2. Песнь бездны
Шрифт:
Даже на таком расстоянии она видела, что он двигается слишком медленно. За ним струились тончайшие черные дорожки, как шелковые ленты на ветру. Но он был жив, и это было главным.
Он был жив, и он вернулся к ней.
Аня боялась вздохнуть, пока не разглядела его лицо и обрубок руки, по которому всегда узнавала своего красного ундину. Благодаря этому ей не приходилось вглядываться в черты его лица или притворяться, что она всегда узнает его голос.
Он поднял глаза, и их взгляды встретились. Она ощутила его усталость, ноющую боль в его теле, но главное — вспыхнувшее
Резко хлестнув хвостом и сверкнув плавниками, он рванулся к ней в два раза быстрее. Аня едва успела раскинуть руки, как он врезался в нее с такой силой, что облако пузырьков вырвалось по краям ее маски, а грудь заныла от удара. Обхватив его руками и ногами, Аня вцепилась в него, потому что он и не думал останавливаться.
— Дайос! — крикнул Арджес.
Макетес бросился за ними следом. Но никто из них не мог тягаться с ее ундиной. Всплеск энергии прибавил ему скорости, и очень скоро остальные превратились в песчинки вдали.
Аня вдруг поняла, что его трясет. Она всем телом ощущала его дрожь, и вскоре почувствовала себя такой же измученной, как он. Глаза щипало от слез, и, крепко прижавшись к Дайосу, Аня гладила его по спине, потому что не знала, что еще можно делать. Что сказать.
Она могла лишь прижать его к своему сердцу и дать ему прижать ее к своим.
В какой-то момент этой безумной гонки Дайос поднял руку и сорвал с нее маску. Аня не успела возразить, как он подсоединил щупальце к ее горлу, и она почувствовала, что он дышит за нее. Пожалуй, слишком быстро и неровно, но дышит.
— Мне нужно чувствовать тебя, — прорычал Дайос ей на ухо так низко, что она всем телом ощутила вибрацию.
Аня обмякла в его объятиях. Что еще могла она сделать? Она так волновалась, так нервничала, так боялась, что его ранили. А его и правда ранили. Он приплыл, оставляя за собой кровавый след, и все равно унес ее в море. Наверное, в какое-то безопасное место.
Аня ни на секунду не переставала гладить его по спине, даже когда они нырнули в лес высоких водорослей. Даже когда липкие лианы касались ее лица и обвивались вокруг их рук. Даже когда она почувствовала себя в ловушке.
Потому что с ним она в любой ловушке чувствовала себя в безопасности.
Его могучий вздох сотряс их обоих. Дайос обмотался водорослями до такой степени, что можно было просто висеть в них, и ему не нужно было держаться на плаву. Он сплел из стеблей водорослей что-то вроде изящного гамака, и уложил Аню себе на грудь.
И тогда она взяла его лицо в руки и заставила его посмотреть на себя. Медленно, повторяя слова жестами, чтобы он точно понимал, что она говорит, Аня спросила:
— Что случилось?
Дайос снова вздохнул и, опустив теплую ладонь ей на бедро, подтянул ее повыше. Затем его рука скользнула по Аниной спине, медленно, почти благоговейно, обхватила затылок девушки и притянула к себе, чтобы Аня положила голову ему на плечо.
— Я ранен и измотан. Моя калон, позволь мне отдохнуть с тобой, прежде чем шагнуть навстречу тому, что я видел.
ГЛАВА 29
ДАЙОС
Удивительно,
Он похитил ее, утащил в океан, где ей вечно угрожала опасность. От него зависело все — тепло, дыхание, еда. Аня должна была его ненавидеть, мечтать увидеть его гниющее тело на дне океана и насладиться его последними судорогами.
Но нет. Она обхватила его обеими руками так крепко, словно скучала по нему не меньше, чем он по ней.
Может, они оба обезумели? Потерялись в мечтах о будущем, которое сулил им океан, хотя знали, что это будущее будет не так-то просто поймать за хвост. Что бы они ни делали, впереди им предстоял путь, с которого уже никак не свернуть.
Он был из Народа Воды. Ему предназначалось вечно сражаться с ее видом, так же как и Арджесу. Но Мира была мало привязана к своему народу, в отличие от Ани, которая любила свой город и его жителей.
Иначе она не боролась бы так за их жизни. Не поднималась бы снова на борьбу после того, как что-то пошло не так, как бы ей ни было трудно. Не сражалась бы за возможность свергнуть своего отца и освободить их от лидера, разрушающего их жизни.
Не сбежала бы из города с монстром.
Прижав ее к себе сильнее, Дайос расслабился, повиснув в гамаке из водорослей. Тут не существует времени, сказал он себе. Можно просто лежать и держать ее в объятиях. И притворяться, что им никуда не надо. Просто лежать и чувствовать ее.
А чувствовал он еще как. Ее мягкий живот на его животе. Ее ребра, двигающиеся в такт их единому дыханию. Ее крохотные пальцы, перебирающие кончики его волос, распутывающие их и раскладывающие пряди по изуродованному плечу.
Дайос сказал себе, что она даже не видит его старой раны. Что она касается его так бесстрашно, потому что его рука на месте. Что он здоровый, целый мужчина, который может сделать что угодно, лишь бы она была счастлива и здорова. Что вместе они проживут жизнь без страха и забот. Остались только… они вдвоем. Вдыхая океан и выдыхая воздух в ее легкие.
Он и забыл, что значит по-настоящему расслабиться. Как давно он последний раз чувствовал, что ему не нужно быть настороже? Но это место Дайос знал так же хорошо, как свое сердце. Здесь не было опасностей, к которым нужно прислушиваться. Он мог широко раскрыть жабры и наполнить их ее запахом. На потом. Когда все это опять разрушится.
— Что случилось? — спросила она опять какое-то время спустя. Вода у самых губ мешала ей четко произносить слова.
Он не хотел об этом говорить. Вообще не хотел говорить. Только висеть в зарослях, держать ее в руках и слушать, как она дышит. Но он знал, что так не получится, потому что его маленькую калон разбирало любопытство.