Морской круиз
Шрифт:
— Он сейчас у покойной. Это зрелище не для метресс. Идемте, я вас провожу, — он попытался вывести меня за руку.
— Вы знаете, что произошло? — поспешила спросить его, пока не выставили за дверь.
— Метресса Кавье перенервничала вчера и приняла много успокоительного на ночь. Мэтр Бланкар подтвердил, что настойка, стоящая на столике, прописана им задолго до путешествия, — говоря все это, мужчина настойчиво уводил меня из каюты.
— Действительно. Вчерашний несчастный случай многих
— По его словам он к ней не приходил, — охотно продолжил разговор старший офицер, — мэтр Бланкар побеседовал с ней в салоне, посоветовал принять капли. Ведь несчастная женщина так переволновалась! Мы все видели, как ей тяжело пришлось во время ужина.
О, да! Я тоже обратила внимание на платочек, прикладываемый к сухим глазам и глубокое дыхание, показывающее полную грудь в низком декольте. Такой актрисы еще поискать! И вот теперь роковая красотка лежит мертвая в своей постели. Кто бы мог подумать, что она принимает успокоительное? Удивительно! И странно. Более, чем странно, если вспомнить каким образом покушались на Эдит. Эдит!
— Простите меня, мэтр, я бы хотела навестить свою подругу. Боюсь, у нее так же расшатаны нервы, и будет лучше, если я первой сообщу трагичные новости, — вежливо попросила я и, получив короткий кивок, помчалась в салон.
Только бы найти Эдит и мэтра Броссара! Но где может быть наставник в это время? Вот досада! Я точно знаю, что консул и Этьен в это время занимаются делами, значит, его не мне может быть в каюте мэтра Геллера. Тогда остается поискать его в комнате для прислуги.
— Эдит, вот ты где! — почти подбежала к ней. — Нам надо прогуляться.
Подруга рассматривала раскрытый альбом с морскими картами, который ей услужливо подсунул один из гостей. Мужчина водил пальцем по голубым просторам и что-то оживленно рассказывал. Громкие слова выдернули их из увлекательной беседы.
ГЛАВА 19
— Мэтр Лоран рассказывал о нашем маршруте, — попыталась уклониться от моего напора Эдит.
— Корта-каре прекрасен в это время года, — восторженно поведал мужчина.
— Вполне допуская. Палерон так же оказался неотразимым, — улыбнулась ему широкой улыбкой, — Но вы позволите нам немножко посекретничать? — заговорщически подмигнула ему и все-таки выволокла Эдит из салона.
— Если ты опять начнешь мне рассказывать про трупы и экспертизы, я сама тебя придушу, — пригрозила подруга. — Ты рассмотрела ее неглиже?
— Не успела, — отмахнулась от неважных вопросов. — Можешь себе представить, метресса Кавье умерла от успокоительной настойки!
— Могу. Мне она сейчас очень потребуется.
— Дорогая, тебя тоже пытались усыпить, — напомнила ей.
— Тогда расспроси подробно моих «кавалеров» об этом. Они наверняка проявят больше интереса к смерти метрессы Кавье, чем я, — гордо вскинула носик Эдит.
— Они пропали, — постаралась сдержаться и не вспылить.
— Тогда полюбопытствуй, не остались ли рядом с настойкой метрессы Кавье окурки сигары, — выдала она мне и, развернувшись, намерилась уйти.
Ухватила ее за руку и остановила.
— О чем ты? — сурово спросила ее, — мэтр Бланкар не навещал ее вечером.
— Вы с Эмири сами говорили об окурке сигары в комнате молодых мэтров, — Эдит попыталась освободить руку. — Кроме того, мэтр Бланкар не единственный, кто курит.
Получив свободу, подруга поспешила сбежать от дальнейшего обсуждения. В каком-то смысле я ее понимала. Еще год назад я так же не желала слышать об убийствах, трупах и расследованиях. Но, прожив это время рядом с мэтром Броссаром и поучаствовав в двух расследованиях, не могла оставить в стороне подозрительные обстоятельства. Сердито сложив руки на груди, провожала взглядом удаляющуюся подругу.
Что-то в ее словах зацепило. Похожая фраза корябнула в каюте, но все равно не получалось ухватить мысль. Где-то бился в глубинах памяти важный факт, о никак не могла вспомнить какой. Возмущение и желание узнать истину мешали сосредоточиться и выкопать сомнительный момент.
— Метресса Атталья, ваш муж просил передать, что его задержали печальные события, — раздался рядом со мной голос Жиля.
Услужливый стюард стоял рядом и старательно смотрел в пол перед собой. Вспомнила такую же позу у мэтра Броссара вчера вечером, когда Этьен вошел в каюту и тихонечко вздохнула.
— Я уже слышала, Жиль. Метресса Кавье умерла, — улыбнулась молодому человеку, — Вы не знаете, где я могу найти священника Христаса? Он еще не покинул каюту усопшей?
— Не могу знать, метресса Атталья. Я боюсь покойников, а потому каюту метрессы Кавье обхожу стороной, — искрений испуг, прозвучавший в его голосе, заставил улыбнуться.
— Бояться нужно не мертвых, а живых, — заметила я. — Вторые нам скорее могут навредить, в то время как первые навсегда обрели покой.
— Если только не становятся духами, — тихо проворчал Жиль.