Морской круиз
Шрифт:
— Такое случается, но достаточно редко, — согласилась с ним, — Кроме того, они привязываются к месту своей смерти. Либо, если сильный маг постарается, то может поселить неупокоенный дух в намеченном доме. В любом случае мы на корабле и здесь не могут обитать призраки.
— Думаете? — молодой человек кинул на меня недоверчивый взгляд.
— Заверяю тебя в этом, — со всей возможностью уверенностью успокоила Жиля.
Он казался забавным в своем испуге перед умершими. Застаревшие поверья, бродящие среди населения, порой приобретают неожиданные варианты. Сталкиваться с призраками в жизни приходилось.
— Не хотела бы я встретиться с духом метрессы Кавье, — тихо проговорила, глядя на торопившегося по делам Жиля, — у нее при жизни характер был не сахар, а после смерти она может стать вредным эфирным созданием. Уж лучше пусть она отправляет на покой в чертоги богини.
— Каких добрых пожеланий дождалась Флоранс в конце своей жизни, — весело сказал Христас, направляясь ко мне.
— Я как раз спрашивала о вас! — радостно воскликнула в ответ.
Наконец-то нашелся хоть один человек, который в состоянии подробно ответить на мои вопросы.
— Не сомневаюсь. С того момента, как получил ваше послание, понял, что вы будете искать возможности поговорить, — подойдя ко мне, сказал священник.
— Прогуляемся? — кокетливо предложила ему, взяв его под руку.
— С удовольствием, — согласился он.
— Итак, это действительно была случайность? — задала волнующий меня вопрос.
— Версия самоубийства вас не устраивает? — почти утвердительно поинтересовался священник.
— Нет. Она слишком любила быть в центре внимания. Скорее предположу, что она старалась добиться к своей персоне повышенного интереса, но тогда бы метресса Кавье не увидела результата. Так что это однозначно не самоубийство, — решительно сказала я.
— Вы ведь ее совсем не знали. Откуда такие выводы? — продолжил задавать вопросы мужчина, вместо того чтобы ответить самому.
— Каждое слово было четко рассчитано. Любое движение нацелено к определенной реакции окружающих, — решила быть откровенной. Ведь мои слова не могут навредить умершей, — Устроенный ею показательный нервный срыв мог обмануть только тех, кто хотел быть обманутым. Например, тот же мэтр Бланкар, с которым ее связывали близкие отношения, не торопился принести успокоительную настойку. А только в конце вечера посоветовал принять капли, неохотно поддерживая ее версию тонкой душевной организации.
— Почему не охотно? — интерес в глазах собеседника вдохновлял на откровенность.
Ему явно доставляло удовольствие выслушивать мои предположения, при этом не останавливая, если я начинала говорить о трупах и обмане красивой женщины.
— Потому что мэтр Бланкар не отправился в каюту метрессы Кавье для осмотра, а напомнил о средстве перед
— А если он не хотел, чтобы другие в обществе думали, будто у них есть близкие отношения, как вы выразились? — Христас с живым любопытством задавал вопросы.
— Разве вы не нашли окурки сигары в ее каюте? — остановилась и посмотрела прямо в глаза мужчине.
Вот теперь он должен ответить на прямо заданный вопрос! Игра в дипломатию у меня не особенно получается, а вот вести дознание, озвучивая подозрительные моменты, давно научилась. У меня были прекрасные учителя в этом деле. Мэтр Одилон — королевский судья и мэтр Броссар — бывший наставник.
— Сигары? — озадаченно переспросил священник. — Почему вас они интересуют?
— Ответьте на мой вопрос, и я поясню, какое они имеют значение, — непререкаемым тоном потребовала у него.
— У столика, где стоял пузырек с каплями, не было ничего, — глядя прямо в глаза, произнес он.
— Не уходите от ответа. Я спрашивала о каюте, а не о столике, — недовольно нахмурилась.
— Теперь я понимаю мэтра Филиппа, — хохотнул Христас. — В вас чувствуется характер.
— Сейчас разговор идет не о моих качествах, а о предполагаемом убийстве метреcсы Кавье, — от возмущения хотелось топнуть ногой по деревянной палубе.
Это надо же так научиться увиливать от ответов! Но он не на ту напал! Я не могла сама осмотреть каюту умершей внезапной и странной смертью молодой женщины, а потому не отстану от того, кто наверняка первым вошел к ней.
— Убийстве? — вновь искусно разыгрываемое удивление. — Помилуйте, дорогая! Об этом никто не говорит.
— Я говорю. И этого достаточно, — отрезала ему. — Мне нужен ответ. В каюте метрессы Кавье были окурки?
— Были, — сказал он, выдержав паузу, за время которой я готова была три раза кинуться душить слугу богини, — только это не окурки, а целая сигара.
— Целая? — теперь моя очередь задавать вопросы.
— Не совсем. У нее был отрезан кончик, будто кто-то собирался ее закурить, — неохотно сообщил Христас. — Мне бы не хотелось, чтобы подумали на Флоранс. Она часто позволяла себе порочное поведение, но теперь она покинула наш мир. Не стоит говорить плохо после ее смерти.
В ответ понимающе кивнула, но внутренне не согласилась с мужчиной. Я ни разу не почувствовала от нее запаха табака. Она благоухала только ароматами дорогих духов. Конечно, не могу сказать, что хорошо ее знаю, но уверена в своем предположении. Это не роковая красотка собиралась закурить сигару.
— Я вас услышала, — сделав выводы, сказала вслух.
Немного озадачивало поведение мэтра Бланкара. Зачем ему игнорировать подругу со школьных времен, намерено показывать равнодушие к ее проблемам (пусть и наигранным), но в тоже время приходить ночью? При этом приготовить сигару, не закурить ее и не забрать с собой, а оставить, словно кидая тень на образ почившей метрессы Кавье? Или именно это он задумывал? Но тогда какое отношение он имел к пропавшим молодым мэтрам, пытавшимся отравить Эдит? Возникающие вопросы все больше запутывали. Мне необходимо пообщаться с наставником. Рассуждая вслух, нам удавалось делать правильные выводы.