Морской волк. 3-я Трилогия
Шрифт:
Курс 210, глубина сто — выходим из района атаки. А фрицам — счастливого купания!
— Цель, пеленг 200. Подводная лодка под дизелем. Англичанин!
Тот самый или однотипный? Теоретически по сигнатуре и корабли одной серии можно различить, но это если совсем близко подойти, нам это сейчас не надо. Бежит, судя по курсу и скорости, как раз в тот район, где мы только что немецкий «титаник» потопили — вот как сейчас под раздачу попадет! Ну это его проблемы! Расходимся на контркурсах необнаруженными, затем поворачиваем на восток, к итальянскому побережью. Может, нам снова что-то перепадет?
А ведь Восьмое марта сегодня! И дома должны прочесть поздравления нашим женщинам, заранее записанные в аудиофайлы. Мы же, убедившись, что акустика показывает вокруг тишину, всплываем на перископную, выпускаем антенну и выстреливаем в эфир сжатый и зашифрованный компьютером пакет информации.
Ночь прошла спокойно. Лишь с севера дважды доносилось — то ли фрицы море глубинными бомбами перепахивают, то ли британца обнаружили и гоняют. Утром обнаружили конвой курсом от Неаполя — три транспорта кильватерной колонной, вокруг крутится шесть штук мелочи, один миноносец, остальные, похоже, вооруженные траулеры. Выбираем позицию спереди слева, от берега нам противопоказана, не дай бог прижмут к малым глубинам. И полный залп: две оставшиеся «японки» и четыре «53-58СН» с распределением целей — все три торгаша и миноносец. Четыре взрыва, правда в этот раз два более сильных — значит, обе «японки» дошли. Принимаю доклады с ГАКа, смотрю на планшет. Судя по пеленгу, попало двум транспортам, миноносцу, и один из тральцов перехватил торпеду на себя — неудачно повернул, и ГСН захватила его кильватерный след! Значит, будем добивать — пока командую маневр уклонения, отходим в открытое море куда быстрее, чем эти черепашки, бывшие рыбаки, доберутся до места, откуда мы стреляли. Транспорт повернул и драпает назад, сопровождаемый двумя тральщиками, а трое уцелевших крутятся между нами и удирающим фрицем, глушат бомбами рыбу. В принципе, тактика правильная — будь на нашем месте даже послевоенная дизелюха, ей никак было бы не достать, не догнать убегающую цель — узлов четырнадцать, и еще корабли охранения на пути!
А мы разгоняемся до тридцати узлов, обходим по широкой дуге. И где-то через час, уже ждем добычу впереди по ее курсу. Цель идет по прямой, с постоянной скоростью, тральцы за кормой, отстали — то ли ждут опасности оттуда, то ли просто не могут догнать. Условия, как на полигоне — две торпеды, через положенное время два взрыва. Поднимаю перископ, наблюдаю тонущий транспорт. И уход в море, прежде чем нас успевают перехватить.
Итого, за первые сутки шесть потопленных. Войсковой транспорт, как мы узнали позже, назывался «Сатурния», перевозил личный состав 96-й немецкой пехотной дивизии. Из шести с лишним тысяч фрицев на борту спаслось лишь тысяча с небольшим, так что число жертв «Титаника» мы четырежды перекрыли. Еще три транспорта, с тылами, техникой и имуществом 14-го танкового корпуса, как установила разведка — и несколько сот утопших фрицев. Миноносцы ТА-24 и ТА-27, бывшие итальянские, тип «Ариэтте». Неплохо для начала!
В пассиве — минус десять торпед. Это при том, что весь наш боекомплект — двадцать восемь. Когда мы только сюда провалились в сорок втором, у нас еще был неистрачен «Пакет» — комплекс противоторпедной защиты, торпеды-малютки которого очень хорошо били и по немецким субмаринам. В «урановом» походе к берегам Африки мы все же были защитником, а не охотником — по «Айове» стреляли лишь одной торпедой по винтам, всего же на двенадцать целей только-только хватило. А на севере база была под боком — отстрелялись, перезарядились. Такими темпами еще пара боев — и будем пустыми. Хотя нам было сказано, что торпеды могут доставить и передать нам на борт. Вот только принимать их в море, на волне, работа адова, один раз у нас такое здесь было, год назад, причем в Баренцевом море, с плавбазы — как повезло, что погода была тихая, для севера совсем нетипично! Да и нет на эскадре, с которой мы позже должны выйти на рандеву, оборудования для перегрузки торпед — на эсминце, даже в свои же аппараты перезарядить запасные «рыбки», хранящиеся на палубе, это огромная проблема.
Ладно, о том позже будем думать. Даже оставшийся боекомплект — больше, чем был на С-13 Маринеско в том знаменитом походе. А немцам из Италии деться некуда, кроме как по морю, мимо нас. Так что они еще поплавают!
Берлинское радио
Из речи Геббельса
В
Первое. Если немецкая армия не сумеет остановить уничтожить угрозу с востока, не один рейх, но и вся Европа будет захвачена русским большевизмом. Это будет означать ликвидацию всей нашей интеллигенции и всего нашего руководства, а наших рабочих погонят на принудительные работы в сибирскую тундру. Русские орды обрушат на Европу террор, массовый голод и полную анархию. Русские — это такой народ, которому чужд орднунг. Зато для них характерно циничное удовлетворение, когда они ввергают мир в хаос и разрушают древние культуры. Двухтысячелетняя западная цивилизация в опасности — и сегодня эта опасность близка, как никогда!
Второе. Тысячелетний рейх в состоянии справиться с этой опасностью! При условии, что мы будем в полную силу использовать наш военный потенциал у себя дома и в той значительной части Европы, которую мы контролируем. И пусть наши враги утверждают, будто наши методы ведения тотальной войны напоминают большевизм! Вопрос здесь не в методе, а в цели — не в том, хороши ли наши методы или плохи, а в том, насколько они успешны! Да, мы не намерены сейчас поддерживать высокий, почти как в мирное время, уровень жизни для определённого класса, и тем самым подвергать опасности нашу военную экономику — пришло время всем затянуть пояса! Настало время заставить лодырей работать. Усердные граждане вправе ожидать, что если они работают по десять, двенадцать, четырнадцать часов в день, лодырь не будет стоять рядом с ними и считать их глупцами. Все увеселительные заведения должны быть закрыты до победного окончания войны — я представить себе не могу, чтобы у честно работающих немцев ещё оставались силы на развлечения! Производство потребительских товаров должно быть свернуто до самой необходимой меры, мы скорее походим несколько лет в изношенной одежде, нежели допустим, чтобы наш народ носил лохмотья столетиями! Также мы должны воздерживаться от ненужных поездок — пусть железная дорога служит для перевозки военных товаров, также как и людей, занимающихся военными делами. Еще я считаю, что немецкие женщины должны по возможности заменить мужчин в военной экономике. И спрашиваю у женщин, имеющих прислугу, действительно ли она им необходима: заботиться о доме и детях можно и самим, освободив прислугу для более полезных дел.
Третье. В этой священной борьбе мы должны быть беспощадными — помня, что со всех сторон нас окружают или враги, или изменники, мечтающие отсидеться за нашими спинами, а при случае подло ударить сзади! Но если, как я уже сказал, мы ограничиваем во всем себя, то отчего мы должны терпеть праздность и неусердие других? К сожалению, мы были слишком мягки и неуместно гуманны — война же требует снять белые перчатки! Не должно быть никакой пощады не только врагам, но и сомневающимся, морально нестойким — и если врагам рейха не жалко себя, так пусть страдают и их семьи как пособники, не остановившие преступных замыслов и не донесшие о них! Мы не должны жалеть никого — потому что никто не пожалеет нас, если мы проиграем. Вчера близ Италии британская подводная лодка потопила пароход «Сатурния», на котором погибли пять тысяч раненых германских солдат, а также женщин и детей, членов семей немецких военнослужащих. Причем англичане не удовлетворились потоплением беззащитного судна, но еще и, всплыв, расстреливали спасающихся! Кто после этого смеет попрекать таких, как наш герой адмирал Тиле, непобедимый в море, но подло убитый французскими бандитами? Я, со всей Германией, скорблю о таком числе единовременно принявших страшную смерть — и сообщаю вам, что фюрер приказал считать весь экипаж субмарины, атаковавшей «Сатурнию», врагами лично своими и рейха! Преступники не уйдут от ответа. Но на Германию и с востока, и с запада надвигаются орды таких же, абсолютно безжалостных врагов! И если мы не победим, то умрем все — и я, и фюрер, вместе со своим народом.
У. Черчилль
Джентльмены, сегодня Британия стоит у опасной черты!
Раньше мы проигрывали отдельные битвы, но всегда, в конечном счете, побеждали в войне — расширив пределы империи, получив торговые выгоды, устранив опасного конкурента, укрепив свое влияние в мире и богатство наших подданных.
(Даже если это были чужие войны — поскольку посредничество в примирении сторон нередко оказывается не менее прибыльным, чем победа, но требует лишь чернил дипломатов, а не крови солдат).